Александр Зиборов - Оазис Чёрного джинна и другие волшебные восточные сказки

Двигался по пустыне весь день, немалую часть ночи, а потом и всё следующее утро. И день. Пески казались безбрежными. Вдруг на горизонте он заприметил что-то тёмное, похожее на верхушки деревьев.

– Там люди! Спасён! – закричал Саид, полный ликования.

И уже не обращая внимания на обжигающий ноги песок, прокалённый неутомимым знойным полуденным солнцем, побежал вприпрыжку. Сердце его готово было выпрыгнуть из груди и помчаться впереди него к желанной цели.

И вот желанная, спасительная сень деревьев. Саид увидел перед собой дерево, увешанное тяжёлыми сочными грушами. Сразу же с ходу сорвал несколько штук и впился зубами в освежающую мякоть плода. Ах, как было вкусно! Разве можно описать словами всю прелесть этих дивно пахнущих янтарных груш? Нет, это невозможно!

Съев всего лишь три штуки, Саид почувствовал неудержимую жажду и даже сладкие груши стали ему казаться приторными.

Он направился в глубь сада и обнаружил ручеёк со свежей холодной водой. В нём плавали большие рыбы, которые при его приближении метнулись в сторону. Бросившись наземь, мальчик принялся пить прямо из ручья. Затем разделся и искупался, после чего почувствовал такой прилив бодрости, что даже засмеялся, так ему стало хорошо. Хотелось прыгать, плясать, но уже спустя несколько минут он ощутил в ногах сильнейшую усталость, они словно бы налились тяжестью. Саида неудержимо потянуло в сон. Он присел на траву в тени дерева и, сам не заметив этого, крепко уснул.

А проснулся только на следующий день, когда наступило утро и в кронах защебетали птицы.

– Нужно найти хозяев сада, – решил мальчик, – расскажу им всё и попрошу помочь. Наверное, они не откажут мне в помощи.

Сразу же направился на поиски. Весь сад обошёл, но людей не сыскал и понял, что тут никого нет. Только он один и есть, конечно, если не считать рыб в ручье да птиц, порхающих в воздухе. Понял, что находится в оазисе, где людей, кроме него самого, нет. За пределами этого местечка лежали безводные пески, солончаки да глиняные такыры.

Огорчился Саид, вспомнил родителей и слёзы сами потекли из его глаз. Наверное, они думают о нём, беспокоятся, а он бросил их и уехал, даже о них не подумал.

"Эх, надо было попросить у пери что-нибудь такое, – вздохнул Саид, – что никто и никогда не сумел бы отобрать. Например, силу тысячи богатырей-пахлавонов, а не караван. Зачем мне был нужен этот караван? Глупый я, глупый! Недаром так грустно посмотрела тогда на меня пери. Плохой я сделал выбор. Увы, но сейчас уже поздно сожалеть об этом".

Решил Саид больше не вспоминать о волшебнице и её подарке, не бередить себе понапрасну душу, ведь толку от этого не было никакого, а лучше заняться делом: подумать, как ему выбраться отсюда?

Он надеялся, что где-нибудь поблизости находятся населённые земли и однажды, набрав фруктов, попытался пройти к ним через пески. Шёл, шёл, долго шёл, ещё не кончился запас еды, как он почувствовал сильную жажду, которую совсем не утоляли сочные фрукты, и повернул обратно. Едва добрёл, умирая от жажды.

В оазисе, несмотря на одиночество, жизнь у него была неплохой: вода в роднике текла свежая, холодная и чистая, как слеза ребенка. В ней водились крупные рыбы. Можно было бы их ловить, но сырыми есть их он не мог, а огня не имел. Не знал, как его разжечь, ведь это дома всегда делали родители.

Иногда случались довольно холодные ночи. Это заставило Саида соорудить шалаш, внутрь он натаскал груду листьев, потом в них зарывался, когда мёрз, они служили ему вместо одеяла, которого у него не было.

Упомянутый ручей выбивался из небольшой скалы, протекал через весь оазис и на его окраине растекался в небольшое озерцо. Вода впитывалась песчаной почвой, а потому уровень воды был почти постоянным, несмотря на довольно обильный приток.

Когда Саиду хотелось кушать, то он рвал с деревьев яблоки, вишни, виноград, персики, абрикосы, инжир, гранаты, сливу и утолял ими голод. Также здесь росли арбузы, дыни, тыквы, горох, пшеница, ячмень, рис и фасоль. Собирай – ешь! Лишь одно мучило мальчика – одиночество.

"Вот если б сюда отца с мамой, сестрёнок да наших мальчишек, – вздыхал Саид, – то-то было весело!"

В мечтах о родном доме ему пришла мысль изготовить сосуды для воды и попытаться ещё раз пробраться через пески к людям. Возможно, на сей раз ему повезёт.

Набрал на такыре глину. Замесил, тщательно размял, добавил мелко нарубленной соломы. Вспомнил, что так делал его отец. Перемазался с головы до ног и слепил нечто кривобокое, уродливое. Поставил: едва стоит, вот-вот свалится. На солнце несколько дней сушил, но чуть воды налил – расползся сосуд, как бумажный. Тогда Саид сделал другой и сушил вдвое дольше прежнего, но и этот оказался не крепче. Хлопнул себя по лбу: