JuliaFF - Государь и его коммандос (СИ)

Витязь Дружич, расставив ноги и перевшись спиной в крутой склон, держит страховочный конец, на котором его напарник, вися над водопадом, осматривает переплетение собранных будто со всего леса ветвей и корней.

— Нет тут ни шута. Поднимай.

— Ну не мог же этот жезл сквозь землю провалиться, — досадливо сплевывает Дружич вместо приветствия.

— Где задержанный?

— Вон за теми елками над ним свои же маги измываются.

— В смысле?

— Вроде как обычай у черных военмагов такой, всякого провинившегося сперва отметелить почем зря, а уж потом разбираться.

— Типа, решение о наказании за самоволку и потерянный жезл потом в Крнгалоре примут, а пока чисто для разминочки спину как ярмарочному вору расписали. Дикость средневековая, — поддержал Дружича напарник.

Ого, а труды мастера Карамзая становятся популярны в народе. Идея об историческом пути Росавии, который, как дорога, в начале, в века зарождения, шла чистым солнечным лугом, где отдельные росавейские племена набирали силу в правде и гармонии с природой, богами и людьми. Потом дорога спустилась в сырую падь и совсем, было, исчезла в трясине: наступили срединные века — кровавое время вечной войны межу собой и со степью. Будто боги испытывали народ, требовали доказать его право на достойную жизнь. И вот, дорога по малу вновь выбирается к солнцу, в наше новое время возрождения. Красивая теория, на мой взгляд, сильно литературная, но для воспитания добрых нравов полезная.

Шагаю за елку. Его милость магистр прижимает силовым щитом распластанного на земле человека. При этом, судя по полосам оставленным на обнаженном теле, щит никак не мешает орудующему длинной гибкой палкой второму военмагу. Лица лежащего не вижу, уткнулся в мох, который почти полностью гасит крики.

— Может, хватит?

— Хватит, когда дрын об него сломается, — не соглашается со мной магистр.

Взглядом переламываю палку сразу в трех мессах.

— Чего говорит?

— Может он чего и говорит, да только кто его оправдания слушать будет.

Магистр не высказывает свое неудовольствие вслух, он просто не понимает, чего я от него хочу. Разиня, а возможно и дезертир, из-за которого едва ли не вся джаханская армия на ушах стоит, должен быть наказан? Причем здесь. В Конгалоре с него может еще строже взыщут, их дело. Но, взглянув на расписанную под вафельное полотенце спину, никто не скажет, что в Джахане отнеслись к происшествию спустя рукава. Разве нет?

Вести с черным магом просветительские беседы этического характера мне сейчас некогда. Прошу убрать щит. Вот теперь магистр откровенно недоволен. Не то, чтобы он видит реальную опасность, но не положено. Настаиваю. Его милость нехотя подчиняется.

Не верящий во внезапное окончание экзекуции человек напряженно замер. Я почти физически ощутил, как он весь сжался в комок при моем приближении. Делаю еще шаг и вваливаюсь в поджидавший меня портал…

***

— … Когда его милость знатный кудесник приблизился к задержанному, у того сработал портал. Канал защищен и кодирован, так что ни прервать, ни последовать за его милостью господином Зыряном возможности не представилось. Настоящее его местонахождение неизвестно.

Магистр спецмагов закончил доклад о случившимся. Вопросов ему не задавали. Так все ясно. Росавейского мага похитили.

На экстренном совещании у короля кроме княжича только маги. Глава миссии Зикгер перебрасывается молчаливыми взглядами с двумя Великими магистрами и поворачивается к спецмагу. Тот бросает взгляд за окно на солнце, клонящееся к кромке почерневших от собственных вечерних теней гор.

— Я взываю к праву ночи, — голос магистра скрипит сильнее обычного.

— Ваша милость имеет право на смерть после заката, — соглашается глава магической миссии и подает знак Великому магистру Тамасу.

Тот едва шевелит пальцами, невидимая удавка сжимает горло магистра спецмагов. По телу пробегает судорога, лицо наливается кровью, магистр хрипит, но хватка чуть ослабевает, и он делает несколько жадных вдохов. Потом все повторяется.

Назначенного крайним мага убьют после заката или промучают в строгом соответствии с ритуалами до полуночи? Елизар смотрит на короля. Ризван старательно перекладывает бумаги на столе. Это в Джахане он — величество, вольное казнить и миловать, а в магической миссии — последний из магов.

А Елизар отчетливо понял, что через несколько месяцев Росавия решит все свои проблемы и уйдет из Джахана. Страна же эта останется пусть с гораздо более сильным и расчетливым королем и работоспособными магами, но во все той же кровавой средневековой трясине. Нравы нельзя поменять в одночасье. Но если этот пожилой маг- наемник сейчас умрет, это будет означать, что Росавия признала право Черного Ордена на земли и души. Признала даже без попытки изменить что-либо.