Алекс Холоран - Игрозона [2]

Мне хотелось провалиться под землю под их осуждающими взглядами. Дрейк был прав… Я всё ещё не был готов брать на себя ответственность за всех. Где же Вяч, когда он так нужен?

— Товарищ, веди нас, — произнёс Гюрен, наверное, решив разрядить обстановку. — Последний рывок, и мы в третьей игре.

Я взял себя в руки, и повиновался, заставляя тело шагать вперёд к белому замку. За мной молчаливым шествием двигался отряд самоубийц. И я точно знал, что творится в голове у каждого из моих людей. Они ощущали, что мы перешли черту, за которой остались всякие иллюзии. Теперь мы в особенности должны были быть на чеку, так как любой союзник из числа игроков, мог в роковой момент нанести нам коварный удар в спину по приказу короля.

И всё из-за моего обострённого чувства справедливости, чтоб меня!

Вдруг Моко нарушила всеобщее молчание:

— В темпе ребята! А то всё веселье закончится без нас!

Вий

разбойник (57)

8499/8499 HP

15/99 An

99/99 Ma

Я заметил, что от перепалки с королём у меня повысился адреналин. Нервы лечить надо, Витя…

Никакой серьёзной организации войск теперь не было — игроки всей гурьбой понеслись вперёд, размахивая всеми видами оружия и весело бранясь. И не мудрено, ведь осталось совсем чуть-чуть до того момента, как все присутствующие смогут уйти из этой игры. К слову, король не спешил идти в первых рядах, а был где-то за первой сотней, входящей внутрь замка. Я же с командой плёлся в середине колонны, всё время озираясь по сторонам. Не хотелось получить нож в спину от приспешников местечкового монарха.

Хотя кого я обманываю? Если он решит убить нас, то сделает это. И никто не сможет ему помешать.

— Я так понимаю, идём в толпе и не высовываемся? — Уточнила Моко, постоянно теребя свой кожаный доспех в области спины.

— Да. Что с тобой? — Меня уже начинало беспокоить это ёрзание. Она постоянно вертелась и машинально трогала спину.

— Мне просто неудобно в этом наряде, — ответила она, поправляясь. — Но этот доспех самый лучший, который удалось урвать. Максимум защиты при минимуме веса. Придётся терпеть.

— Ты точно ничего не хочешь мне сказать? После Пустошей ты стала какая-то другая.

Девушка весело улыбнулась и показала мне язык:

— У меня теперь есть парень!

Ага, я и забыл. Но подобный ответ меня не устроил, поэтому я немного отстал от девушки и поравнялся с Дрейком. Позади нас шли Гюрен и Янмей.

— Слышишь? Они уже начали, — сказал мне ганнер, пытаясь рассмотреть за головами то, что происходило на замковой площади. Крики усиливались, был слышен лязг металла и звуки, характерные для применения заклятий. Игроки столкнулись с цифровыми жителями цитадели.

— Кажется, что будет легко.

— Не расслабляйся. Всё может кардинально измениться. Ты что-то хотел мне сказать?

Я кивнул, и указал ему на Моко:

— Последнее время ты не замечал за ней ничего странного?

— В каком смысле?

— Она постоянно теребит спину. Тебе не кажется, что это ненормально для мира, где нет ощущения боли и любого дискомфорта?

Ганнер вперился в меня недоуменным взглядом:

— Виктор, а почему это она тебя так интересует? Её спина, другие части тела. Ты, что, любишь подглядывать за чужими женщинами?

Вот ведь придурок, ослеплённый гормонами!

— Так! Не начинай! Я просто…

Он не дал мне договорить. Лицо Дрейка было озлобленным. Казалось, сейчас из его ушей пойдёт пар.

— Я всё знаю!

— Что?!

— У вас что-то было. Моко постоянно увиливает от ответа. Но я знаю!

Сказать, что я был в шоке, значит ничего не сказать. Этого ревнивца реально понесло не в ту степь!

— Ты всё не так понял, — попытался я смягчить диалог, но совершил фатальную ошибку, воспользовавшись данной формулировкой.

— Если снова увижу, что ты до неё допытываешься, пинай на себя! Понял?

Он был разъярён, и сжимал руки в кулаки. Вот это номер! Как объяснить идиоту, что я вообще не при делах?

— Воу-воу-воу! Дрейк, полегче! — Вступился за меня Гюрен, хватая парня за плечо. — Ты что кипятишься то?

— Не твоё дело, — отмахнулся он, уходя вперёд, чтобы догнать Моко.

— Не бери в голову, друг. Парень безнадёжно влюблён, — сказал я удивлённому такой реакции китайцу. Тот обернулся к встревоженной Янмей и подмигнул ей.

— Как и я. Всех нас по жизни ведёт любовь, мой друг.

— С каких пор ты стал философом?

— Совсем недавно, — китаец растянулся в хитрой улыбке, и даже шрам на щеке перестал наводить на него мрачность. Девушка тоже лучезарно улыбнулась.