Лео Сухов - Города в поднебесье

В результате я покидал каюту в полной тишине и темноте. И да, вчера я был слишком шокирован всем произошедшим, но сейчас, когда не работало зрение, я улавливал звуки воздушного судна – скрип дерева, какие-то шорохи и едва различимые завывания ветра, будто плеск воды за стеной большого корабля. Казалось, что корабль живой, что он дышит и движется, что я брожу в его огромном чреве, пока он ищет свой путь в неведомую даль. И всё это немного завораживало и пугало…

В столовой было светло от подвешенных под потолком фонарей. Громыхали деревянные тарелки, раздавались голоса, но я банально не мог разобрать, что говорят внутри. И только один голос прозвучал отчётливо – и даже заставил меня поторопиться:

- А что за порция половинчатая? Это что? Кому?

- Может, «подобрышу» вчерашнему?

- И где его носит?

- Что, вчера подобрали кого-то?

- Это, видимо, очень сытый «подобрыш»!

Конечно, именно на этих выкриках я и вошёл в столовую, где немедленно установилась тишина. И только пузатый седоусый матрос, который всё это время наяривал из тарелки, поднял взгляд и буркнул:

- Ты чего без фонаря, паря?

- Да как-то не нашлось… – пожал я плечами.

- А чего тогда со всеми не пошёл? – спросил всё тот же матрос.

«Ну во-о-от!..» – подумал я с тоской.

- В комнате темно. Одевался долго, – соврал я.

Усатый усмехнулся, покачал головой и махнул рукой в сторону двери камбуза:

- Давай, бери свою порцию и садись сюда! – его рука вернулась к скамейке и хлопнула по ней.

Я получил свою тарелку, на которой сиротливо лежал плюх чего-то пюреобразного и кусок сушёного мяса, а потом вернулся и сел на предложенное место рядом с седоусым. Тот неодобрительно глянул в мою тарелку, вздохнул, вытащил нож – и отрезал ломоть от краюхи хлеба, лежавшей рядом с его блюдом, в котором еды было раза в три больше, чем у меня.

- Гляжу, совсем кэп зажиматься стал… – он передал мне кусок.

- Спасибо! – не стал отказываться я. Всё равно не получится, поскольку я обычно тушуюсь перед напором таких людей.

- Вот, правильно! – похвалил седоусый. – Видишь, мы все тут дрянь всякую лопаем, да будет к нам милостива пневма… Совсем запасы у нас худые. Но на твоей порции долго не проживёшь, конечно… Я – Унго. А тебя как зовут?

- Фант, – представился я.

- И с каких ты яслей сюда попал? – спросил он.

- Я… С двадцать третьих, кажется, – ответил я и пояснил. – Если честно, я не запомнил номер… Но если что, я с тех же, откуда и Лара.

- А! Безумные ясли! – радостно хохотнул другой матрос (тоже седой, но худой как жердь). – Ты, надеюсь, не будешь предлагать построить эту… Что там твой знакомый про электричество говорил, Туор?

- Станция! – крикнул тот. – Это как на рудниках такая площадка для вагонеток!

- Точно!

- Нет-нет, – улыбнулся я, слегка засмущавшись, потому что я как раз электрик, хоть и несостоявшийся. – Не буду, конечно…

– Правильно! – кивнул Унго. – Лишнее это всё… Так тебе не выдали фонарь?

- Лара сказала, что не нашла на складе, но обещала ещё поискать, – признался я.

- Значит, поищет! – кивнул старый матрос. – Лара – девонька ответственная. Ну что, освоился у нас хоть чуть-чуть?

- Не успел. Меня ночью подобрали, – признался я. – А я так ошалел от всего происходящего…

На пороге столовой появилась Лара. Лицо у неё было одновременно и грустное, и радостное.

- Ага! – обрадовалась она, увидев меня. – Вот ты-то мне и нужен!.. Ребята, привет! Ну-ка, смотри, что нашла.

Она села рядом со мной и поставила на стол фонарик. Поменьше тех, что были у неё и матросов, но вполне рабочий. Девушка щёлкнула рычажком, и внутри фонаря вспыхнул огонёк.

- Стекло треснуло, запотеет! – заметил второй седой матрос, ткнув крючковатым пальцем в мой фонарик, что вызвало у меня острое желание немедленно сграбастать приобретение и спрятать его куда подальше.

- Я смолинкой замазала. В общем, должно быть герметично! – возмутилась девушка, что не помешало ей спокойно глянуть на меня и пояснить. – Смолинка – смола такая прозрачна, как клей… И!..

Девушка жестом фокусника вытащила что-то ещё из-за воротника куртки и протянула мне. Я взял вещь, внимательно рассмотрел и удивлённо поднял глаза на Лару. Больше всего эта штука напоминала очки для плавания. Знаете, такие, годов восьмидесятых – круглые и большие. А ещё, кажется, такие надевали лётчики…

- Очки! – разъяснила Лара. – Чтобы на палубу можно было выйти. А то представляю, как ты себя чувствуешь, запертый в деревянном ящике…