Андрей Белянин - Стреляй, напарник! [litres]

– Вот об этом! – прорычал Саня, указывая кивком куда-то вперёд.

Лейтенант стала всматриваться в полутёмный двор, пытаясь понять, о чём говорит её сотрудник. Ответ подсказал Всеволод, подавший голос с заднего сиденья.

– Варвара Андреевна, смотрите, у салона Эммы стоит «хонда» Карпухиной.

Поняв, о чём речь, Варя рассмотрела белую машину, припаркованную рядом с пристройкой, к которой они приближались.

– Как же так?! – воскликнула она в недоумении.

– Как-как! Спит ваш наблюдатель и в ус не дует!

– Помолчи уже, Тимохин! – в тон ему ответила девушка. – Надо предупредить дока.

Словно в угоду её пожеланию, зазвонил смарт. Борменталь сам вызывал свою подопечную. Воронюк моментально ответила на вызов:

– Да, Алексей Сергеевич, слушаю!

Пока Варвара, склонив голову набок, как попугайчик, выслушивала доктора, Александр, отключив двигатель, накатом подвёл машину поближе к офису и покинул салон. Извлекая на ходу ножи, он крадучись направился к входу, бегло осмотрев по пути одинокую «хонду».

– Куда? Стой! – Лейтенант вылезала из машины, стараясь кричать шёпотом. – Да стой же!

– Ну чего ещё? – сердито обернулся внештатник. – Здесь она! Надо брать!

– Я тебе возьму сейчас по башке чем-нибудь! – не менее сердито прорычала Варя. – Сама вижу, что здесь. Борменталь говорит, наблюдатель не отвечает на вызовы. Поэтому приказывает… Слышишь? Приказывает! Внутрь не соваться, взять под наблюдение и ждать их прибытия.

– Блин! Не поймёшь этого вашего Борменталя. Как в квартиру, так поднимитесь проверьте. А как здесь, так стойте не лезьте. Он же сам себе противоречит.

– Всё правильно он делает, – вступилась за наставника Варвара. – Он считал, что в квартире Надежды нет, поэтому и разрешил нам подняться. Но теперь, наоборот, уверен, что она тут. Вот и велит не соваться. Про «хонду» я сказала, так что они прибавят ходу. Заодно и майору сообщат. Думаю, он тоже сюда примчится.

На всякий случай она перехватила Тимохина за рукав и потянула обратно:

– Полагаю, ты понимаешь, что ещё раз путаться у себя под ногами Сулинов не позволит. Поэтому приказываю затаиться и ждать.

Александр упирался, завязалась тихая борьба, которую прервал звук открываемой двери. Варя с Сашей разом обернулись к входу в пристройку.

– Опа-на… – только и вырвалось у Саши, когда он увидел выходящую из офиса Надежду и её маленького сынишку.

Услышав его восклицание, Карпухина резко остановилась и всмотрелась в полутьму.

– Здра-а-асте! Мы вас не ждали-и, – с ехидцей в голосе поприветствовала она комитетчиков. – Чего шляемся по ночам, а не спим в своих кроватках?

Высвободив рукав из начальственнного захвата, Тимохин выступил навстречу своей давней знакомой.

– Не спим, потому что бессонница мучает, – хмуро ответил он, делая знак остальным не вмешиваться. – А бессонница мучает, поскольку кошмары всякие лезут, спать не дают.

– Кошмары, говоришь? – с какой-то певучей интонацией протянула Надя. Она бегло осмотрела его напряжённую фигуру, отдельно отмечая ножи в руках. – Так не надо было с Комитетом связываться, Саша. Сейчас бы работал на меня и сам был бы кошмаром для других. Уж бессонницей бы не мучился точно…

Парень помрачнел ещё больше, осторожно делая шаг вперёд. Теперь их разделяло всего несколько метров.

– Значит, это ты мне метку поставила.

– И тебе, и ещё много кому, – почти пропела Надежда, делая два шага назад.

Её сынишка, оставшийся стоять на месте, оказался между ней и Тимохиным.

– Когда же ты успела? – спросил Саня, обходя мальчика.

– А в том же «Гэлакси», – охотно ответила Карпухина с насмешливой улыбкой. – Когда ты ещё в «Интерпродукте» работал. Ты же в том кафе на корпоративе в хлам напился, а я тебя приметила, да в отдельный кабинетик и затащила. А всё дальнейшее дело техники.

– Получается, засаду в кафе тоже ты организовала.

Снисходительная усмешка, проступившая на лице женщины, была красноречивее всяких слов.

– А Эмму с секретаршей вы зачем убили? – Из-за спины Тимохина показалась суровая лейтенант Воронюк. – Они-то чем вам мешали?

– Вот именно что мешали! Они давно уже откололись от нашего ордена. – На её губах зазмеилась презрительная гримаса. – Ни нашим ни вашим. Сами на себя работали. И слишком часто путались под ногами. Вот и всё, ничего личного.

Такая хладнокровная жестокость поражала. Александр невольно замер, стараясь разглядеть в стоящей перед ним фурии хоть что-то от той прежней Нади, которую он когда-то знал. Смотрел, но не видел в упор.