Андрей Буревой - Варги. Книга вторая

— Ну что, Фастин, не передумал ещё? — насмешливо обратилась ко мне одна из старейшин варгов в простом сером балахоне. — Это твой последний шанс… — И в сторонку отступила…

Чем тут же воспользовалась Фелис, что, кусая губы, обратилась ко мне:

— Тим, ну что за глупости? — С каким-то отчаянием — едва не плача, что изумило меня: — Ну зачем тебе это нужно?! — Мотнув головой в сторону Эми. — Рисковать жизнью! И ради чего? Я же лучше неё!

— Угу, лучше, — мрачно буркнул я. Съязвив: — Только она не приваживала меня обманом, в расчёте на установление привязанности!

— Тим, но это же чушь! Чушь! — реально едва не плача воскликнула Фелис. — Всё чего я пыталась добиться — это чтобы ты перестал воспринимать меня как кровожадную нелюдь и увидел во мне девушку! Ни о какой привязанности речь вообще не шла! И не могла она возникнуть без реальных отношений!

— Но Эми и того не делала! — парировал я.

— А ей это и не нужно! — возмущённо вскинулась Фелис. И лицо её исказилось: — Она же искажённая!

Эми потрясённо отшатнулась. А я нахмурился:

— В смысле?

— Вообще-то это большой секрет, — вмешалась находящаяся неподалёку Мирена, неодобрительно посмотрев на Фелис. И со вздохом просветила меня: — По прошествии лет мы, варги, всё больше разделяем привнесённые в нас нашим создателем черты… И всё чаще появляются «искажённые»… Одни сохраняют звериную мощь, практически утрачивая дар ментального воздействия, а другие наоборот… — И на том оборвала себя — но мне хватило сказанного чтобы свести все воедино, и потрясённо уставиться на Эми.

— Потому ей ничего и не нужно было делать! — произнесла торжествующая Фелис. — Этой мелочи достаточно немного побыть с человеком, чтобы мозги ему вывернуть наизнанку, влюбив до потери памяти! — И всхлипнула: — А я так не могу…

У меня вытянулось лицо.

— Я… я ничего такого не делала! — воскликнула паникующая Эми. — Взмолившись: — Правда, Тим! Поверь мне!

С трудом отведя от неё взгляд, я тихо буркнул: — Все вы обманщицы и манипуляторши… натура ваша такая варговская… — И, повысив голос, упрямо сказал Блэкворт. — Зато она не такая злая и жестокая! И точно меня не загрызёт со злости.

— Ты уверен? — окрысилась Фелис. Чтобы практически простонать затем, хлопнув себя ладонью по лицу: — Фастин, какой же ты идиот… — И зло бросила. — Эта поганка только прикидывается тихоней! А на самом деле совершенно такая же как я! Да иначе и быть не могло, потому как иначе она не вышла бы из Цитадели, завалив выпускной экзамен! Где нужно взять верх над приговорённым к смерти вооружённым преступником, одолев его только тем что есть — голыми руками и клыками! Загрызть его! И полакомится сердцем или печенью поверженного врага!

Я поражённо уставился на Эми. А та позеленела вся… Истерично воскликнув:

— Меня… меня стошнило тогда! И все смеялись… — И в слёзы ударилась, зашмыгав носиком.

Меня жалость захлестнуло к бедняжке, такое издевательство над своей тихой, робкой натурой пережившей. Я решил — будь что будет. Уж сколько на волоске висел — судьба видать такая.

— Ну что решил? — обратилась ко мне старейшина.

— Да, — твёрдо ответил я.

— Ну сбрасывай тогда лишнее, да идём, — усмехнулась она.

— Тим… — безнадёжно простонала Фелис обращаясь ко мне. Но я её проигнорировал. И как мне было указано скинул с себя лишние вещи, оставшись в штанах — без ремня, да нательной рубахе. И поёжился. Свежо было в горах по весне. Да на босу ногу ещё…

— Идём, — поманила меня старейшина варгов.

И мы отправились с ней по едва заметной тропке куда-то. Как выяснилось — к скрывающейся за скалой пропасти.

— А вот и твоё испытание, — повела рукой перед собой широко улыбающаяся старейшина.

— Какое? — не понял я, осторожно подступаясь к краю пропасти. И, с подозрением покосившись на клыкастую, глянул вниз. Отшатнувшись тут же. Там до торчащих на дне клыков-скал не меньше мили!

— Всего-навсего перебраться на ту сторону пропасти! — рассмеялась хищница. И провела меня дальше — до некоего подобия каменного «быка» — от которого до второго, на другом краю пропасти, отстоящего ярдов на двести с лишком была натянута самая натуральная металлическая струна! В осьмушку дюйма толщиной! И шест ещё бамбуковый — как у канатаходцев, рядом лежал… А дальше был далеко уходящий вперёд уступ, каким-то чудом не ухнувший в пропасть, благодаря чему в этом месте её ширина достигала всего лишь неполного десятка ярдов. И опять же тут бамбуковый шест лежал — более длинный. Ну а напоследок оставалось самое невероятное — это ж сколько сил было убито чтоб подобное сотворить?! По склону пропасти вниз, и по другому — вверх, шли каменные «нашлёпки», в виде подобия ласточкиных гнёзд. Разве что размеров куда больших — в таком и человек «загнездоваться» может! Разделённые примерно двухярдовым расстоянием — без проблем можно дотянуться. На которые по идее можно взбираться — или спускаться с них, преодолевая таким образом путь вниз и вверх.