Алисия Эванс - Жизнь внутри меня [litres]

Ребята не просто тренировались, они творили нечто невероятное. Для них в специальном спортивном зале построили специальную полосу препятствий, и они преодолевали ее, используя свои способности. Абелард прыгал вверх на немыслимое расстояние, проявлял чудеса ловкости. Он мог подбросить вверх предмет, перепрыгнуть через двухметровую преграду, снести преграду поменьше, кувырком преодолеть навал из камней и легко поймать брошенную ранее вещь.

Ханс, при всей моей неприязни к нему, оказался самым сильным в команде. Для него не составляло никакого труда поднять оборотня весом больше ста килограммов или сдвинуть в сторону ствол огромного поваленного дерева. Отдельное слово нужно сказать о тех предметах, которые использовались во время тренировки. Когда парни приходили в зал, магия создавала для них все необходимое, а когда они уходили, все предметы, будь то камень, дерево или пчелы, растворялись в воздухе без следа. Очень удобно, не нужно ничего убирать.

Черноволосый парень с длинной косой и загадочным видом удивил меня. В нем не было особой силы и ловкости, зато он умел воздействовать на живых существ, почти как я, только ему для этого не требовался голос. Когда на парня набросился рой ядовитых пчел, он выпрямился, закрыл глаза, и через секунду насекомые полетели обратно.

– С ним нам не страшны никакие звери, – гордо заявил Абелард, заметив, с каким восхищением я наблюдаю за тренировкой. Кстати, парня с косой звали Марис. Он оказался необщительным и замкнутым человеком, но зато был предан своему делу. Вдобавок он, по его словам, неплохо играл на гитаре.

– Зачем я нужна вам? Вы такие сильные, ловкие, прекрасно владеете своей силой. Я только ослаблю команду. Ты уверен, что хочешь взять меня к вам?

– Абсолютно уверен, – заявил Аб. – Если направить твою силу в нужное русло, ты станешь гарантией победы. Крис говорит, что ты делаешь успехи в боевых заклинаниях и уже научилась разрушать небольшие предметы.

– Да, – скромно улыбнулась я. – Никогда бы не подумала, что получу настоящее удовольствие от того, что взорвала десяток стеклянных бутылок. Но, знаешь, я боюсь, что в физическом плане все равно буду вас ослаблять. Посмотри, как вы носитесь. При всем желании, я не умею так бегать.

– Все будет хорошо. – Аб хотел по-дружески потрепать меня по плечу, но, вспомнив, кем является мой муж, передумал и убрал руку за спину. – Хочу, чтобы завтра ты приняла участие в тренировке. Посмотрим, на что ты способна.

– О нет, – закатила глаза я. Одно дело смотреть, как парни валяются в грязи и защищаются от пчел, и совсем другое делать это самой. – Мне конец.

– Не ной. Справишься.

Справлюсь. В последнее время я чувствую удивительный приток сил в организме, как будто ежедневно пью живую воду. Мне все время хочется чем-то заниматься, куда-то бежать и постигать новое. Что удивительно, я перестала уставать. Если раньше после пар мне требовался хотя бы час отдыха, то теперь я, словно кролик из рекламы батареек, могла не отдыхать вообще. Надеюсь, что и тренировки пройдут на ура, ведь надо же направлять энергию в полезное русло. Ее у меня в последнее время слишком много.

Мы продолжали репетиции спектакля. Как ни странно, на это у меня тоже хватало сил, только теперь Ханс не занимался со мной индивидуально. Можно сказать, он вообще не обращал на меня внимания, изредка делая замечания или поправляя меня. Мы репетировали вместе с остальными актерами, а иногда по вечерам собирались вместе и весело проводили время. Как оказалось, со многими ребятами приятно общаться. Правда, все равно они старались держать дистанцию. Думаю, из-за того, что мой муж находится в конфликте с императором, многие из них старались не слишком уж сближаться со мной.

Арис писал каждый день, и иногда не по одному разу. Каждое его письмо напоминало настоящее произведение искусства. Как оказалось, он прекрасно излагает свои чувства на бумаге. Никогда бы не подумала, что он может сказать, например: «Каждую ночь ты приходишь в мои сны, даря мне сладкое наслаждение своим нежным образом», но в письмах он изъяснялся только так. Кажется, на бумаге я смогла увидеть другого Ариса – аристократичного, начитанного и очень образованного.

Как жаль, что у меня не осталось даже его фотографии. И тут меня осенило! Я ведь фотографировала Ариса в те моменты, пока он был в академии! Я начала судорожно пролистывать файлы на фотоаппарате, и вскоре нашла искомое. Едва увидев лицо любимого мужчины, не смогла сдержать глупой влюбленной улыбки. Какой же он красивый! В его внешности нет ничего милого и нежного, Арис прекрасен мужественной, грубой красотой. Я провела пальцем по экрану, вспоминая, как когда-то касалась его отросшей щетины там, в Мрачной пустоши, как целовала эти тонкие губы и прижималась к широкой груди.