Алисия Эванс - Жизнь внутри меня [litres]

– Значит, теперь я для него живая? – грустно улыбнулась я. – Не вещь?

– Теперь он для тебя – вещь, – фыркнул Анж и встал, направившись к воде. Он скинул рубашку и нырнул с головой.

Несколько недель я варилась в своих мыслях и все отчетливее понимала, что хочу увидеть Ариса. Пусть не быть с ним вместе, но просто поговорить, спросить о том, что волновало меня. Я ругала себя, злилась и запрещала впредь думать об этом, воспринимая подобные мысли как предательство самой себя, но неизбежно возвращалась к мысли о встрече.

К тому же беременность влияла на мое эмоциональное состояние. Однажды вечером я ела пиццу с ананасом и неожиданно для себя расплакалась. Не было конкретной причины, я просто расплакалась навзрыд и не могла остановиться. Так же внезапно у меня случались приступы любви и жалости к Арису. Ужасно хотелось увидеть его, обнять, прижаться, почувствовать его крепкие руки и умопомрачительный запах волос. Однажды я не выдержала и поняла, что нам нужно встретиться, в первую очередь для того, чтобы я смогла успокоиться. Сбежать-то я сбежала, но продолжала думать о Черном драконе каждый день. Вот и пришлось попросить Анжа устроить все так, будто это он нашел меня и сообщил моему мужу. Под страхом смерти я не признаюсь, что сама передала через демона координаты острова.

Я не знала, когда именно появится Арис, поэтому не готовилась к его приходу, но старалась не волноваться. Устав лежать в шезлонге, я подошла к воде, села на берегу и погрузила ноги в прозрачную воду. Легкие волны накатывали на стопы, успокаивая и даря приятные ощущения.

Неожиданно крепкие мужские руки обхватили меня под грудью. Реакция у меня замедленная, и сначала я даже не поняла, что произошло. Горячие губы начали с сумасшедшим рвением покрывать мое лицо поцелуями, мешая говорить. Колючая щетина как наждачная бумага прошлась по моим щекам.

– Машенька, девочка моя, – услышала я голос Ариса и ужасно растерялась. – Наконец-то! – Дракон был в странном состоянии. Никогда прежде я не видела его таким… жалким, что ли. Он давно не брился, волосы на голове растрепались и явно давно не расчесывались, одежда на нем мятая, запах от тела не очень свежий, а лицо приобрело странный красноватый оттенок, будто он много спал или много пил.

Не успела я и слова сказать, а дракон уже перешел на мой огромный живот, покрывая его поцелуями и заставляя меня принять полулежачее положение. Уж не знаю, совпало так или дети действительно почувствовали присутствие отца, но малыши, которых все утро было не слышно, начали очень активно толкаться. Они уже большие, и их удары легко можно почувствовать, просто прикоснувшись к моему животу.

– Вы мои маленькие! – почти плачущим голосом воскликнул Арис и принялся целовать мой живот еще активнее, а затем и вовсе обнял его, прижавшись ухом к пупку. Дети приветствовали папу, барабаня по мне изо всех сил. Я не видела лица дракона, но была уверена, что он счастливо улыбается.

Сложно описать свои эмоции при виде Аристарха. Растерянность и испуг вперемешку с радостью от того, что я его вижу. Как бы я ни обманывала себя, но мне действительно было приятно увидеть Ариса. Несколько минут он стоял на коленях, обнимая и поглаживая мой живот. Наконец дракон медленно оторвался от него и выпрямился, посмотрев мне в глаза. Как он изменился! От сильного и уверенного в себе мужчины не осталось и следа. Под глазами залегли синяки, в смоляных волосах появились седые волоски, да и вообще весь его вид говорил о том, что за эти месяцы он ни разу не спал по-человечески.

– Маша, – выдохнул дракон и подполз ко мне. Он завладел моей рукой и начал покрывать ее поцелуями. – Прошу тебя, прости меня. – Поцелуи перешли на предплечье. – Мне нет оправдания, я настоящий идиот. Это был самый отвратительный поступок в моей жизни. – Теперь его губы целовали мое плечо. – Клянусь, этого не повторится больше никогда! Хочешь, прострели мне ногу, как ему, я это заслужил, – шептал он, подбираясь к шее. – Хочешь, я сам себе ее прострелю? Маша, только вернись! – Арис начал нагло целовать мою шею, и меня прорвало. Запах его волос ударил в нос, и, разрыдавшись, я обхватила руками его шею. Люблю и ненавижу этого невыносимого безголового дракона.

Я рыдала, а он гладил меня по голове и утешал, приговаривая, что никогда не оставит меня и не предаст. Он сотни раз сказал «прости», а я не проронила ни слова. Не знаю, сколько прошло времени, но когда солнце начало припекать, Арис легко поднял меня с песка и унес в тень. Мы сидели под пальмой. Он усадил меня себе на колени и покачивал словно маленькую.