Михаэль Козловски - Роуз Коффин [litres]

Роуз от этих слов почувствовала себя дурно. У неё снова засосало под ложечкой.

– Кто ждёт?

– Все. Вся Ламарка.

Роуз остановилась как вскопанная. Её ноги вдруг онемели, руки бессильно повисли. Она растерянно посмотрела вперёд.

– А что такое Ламарка? – спросила Роуз очень медленно. Её брови поднимались выше с каждым словом.

– Город, – ответил Корам. – Мой дом. Идём.

Она нерешительно последовала за ним к верхушке холма. Лёгкий ветерок ласкал её кожу, трава была мягкой, как перина.

Указывая вперёд, Корам произнёс:

– Смотри.

Перед ними раскинулся небольшой город, спрятанный в тени Утёса слёз (так, ей сказали, назывался холм). Он не был похож ни на один город, что девочке доводилось видеть. В отличие от той тройной башни, он стоял на земле, образуя причудливые формы, заканчиваясь неровными углами. Он не был бетонным или стальным, как до́ма. Создавалось впечатление, будто он тысячи лет рос из земли, подобно живому лесу. Каждое здание в нём было уникальным.

Некоторые жилища представляли собой высотки, соединённые мостами, а некоторые торчали прямо из склона холма. Иные имели форму массивных деревьев, ещё одни были вырезаны из валунов. Мох и виноградные лозы обрамляли стены и крыши каждого здания. Изогнутые ветви образовывали окна и двери. Тут были и звериные гнёзда, и висячие сады, и каменные дорожки, и балконы. Яркие цветы усеивали пейзаж, лозы плюща расползались повсюду километровыми змеями. И над всем этим нависало необычайно пурпурное полотно неба.

Роуз восторженно огляделась:

– Это… великолепно.

– Забавно, – сказал Корам. – Они подумают о тебе так же.

Лицо Роуз стало ярче на несколько оттенков, и она тут же ссутулилась, будто пытаясь спрятаться. Она старалась не улыбаться, хотя её так и порывало. Голосом, тихим, как шелест травы, она пролепетала:

– Они… они даже не знают меня.

Корам склонил голову и отыскал её потупленный взор.

– Но они знают, зачем ты здесь.

Когда Роуз хотела сказать, что даже она не знает этого, над Ламаркой разнёсся звук рога. Мгновением позже почти все двери и окна распахнулись. Тысячи жителей стали выходить из домов, сотрясая землю своей нетерпеливой поступью.

Всего в нескольких метрах от входа в город возвышалась огромная каменная арка. На ней было выгравировано: «Врата Изопа». Корам повернулся к Роуз и стиснул её ладонь.

– Ты готова?

«Нет. Ты совсем не готова».

– Корам, – спросила она, – что это всё значит?

– Просто… попытайся этим насладиться, – ответил он, на этот раз глядя в сторону.

В тот же момент как она вошла в город, ступая по каменной дорожке, которая, казалось, появлялась прямо под её ногами, Роуз услышала пение. Начиналось оно тихо, но вскоре превратилось в скандирование. Девочка разобрала своё имя.

– Не может… быть…

Ей захотелось спрятаться, вырыть яму прямо там, где она стояла, и свернуться в ней в клубок. Вибрации голосов доходили до неё, отдаваясь в груди. Роуз стало дурно. Взгляды, направленные на неё, обжигали подобно тысяче солнц. Она не знала, сколько ещё выдержит. Ах, если бы брат оказался рядом!

Но Гиацинта здесь не было – Роуз было не спрятаться. Ей пришлось один на один встретиться с вниманием толпы. И, как только она это сделала, произошло нечто странное. Её сердце ширилось с каждой секундой бурных аплодисментов, с каждым стуком ног и хлопком крыльев. Казалось, даже трава, камни, деревья и их листья взывали к ней. Всё вокруг искренне любило её. Начавшийся было кошмар неожиданно обернулся чудесным сном. Девочка вся светилась от счастья. Эти несколько минут её переполняла радость. Незнакомая улыбка растянулась веером на её лице. Она будто стала кем-то другим.

«Не думай о себе слишком хорошо, Роуз, – одёрнула она себя, не желая вновь разочаровываться. – Они путают тебя с кем-то другим».

Самые диковинные существа, что ей доводилось видеть, толпились на улицах. Они махали и звали её. Тут были люди, парящие на крыльях и без них; люди с двумя лицами; люди со звероподобными телами, которые меняли цвет в мгновение ока, некоторые даже были стеклянными, завёрнутыми в плащи.

«Если их вообще можно назвать людьми», – подумала она.

Здесь были и красные существа, и синие, и медные, и серебряные – но никто не был золотым, как Корам. Они все направились к ней, и уиллапам пришлось загородить её. Их ветви превратились в забор, преграждая путь к ней. Казалось, вся Ламарка обожала её, и впервые в жизни Роуз не хотела, чтобы внимание к ней проходило.