Аннетт Мари - Три мага и «Маргарита» [litres]

– Ты назвала меня свиньей? – оскорбленный вопль заглушил все разговоры в кафе.

О, черт… Поморщившись, я снова повернулась к женщине.

– Вы, должно быть, ослышались…

– Нет, не ослышалась! – взвизгнула она. – Ты назвала меня свиньей! Где менеджер?!

– Э-э-э… – Я окинула взглядом другие столики – все прервали ужин ради этого спектакля. Ни одного менеджера в зале не было, но одна из официанток, перехватив мой испуганный взгляд, стрелой метнулась на кухню. – Позвольте, я просто…

– Мы уходим. Я не намерена платить за насмешки и оскорбления. – Брызгая слюной от праведного гнева, женщина вскочила на ноги. Ее спутница, прежде чем вылезти из-за стола, успела запихать в рот последний кусок курицы.

– Если вы будете так любезны и подождете минутку, – снова начала я, – менеджер…

– Прочь с дороги!

И ее жирная ладонь с силой толкнула мой поднос.

Он покачнулся, и все шесть напитков выплеснулись мне на грудь. На блузке расплылось мокрое пятно, стаканы и бокалы полетели на пол, осыпая мои ноги осколками. Кубики льда раскатились под столиками.

Любой, кто знаком со мной больше часа, догадывается о том, насколько я вспыльчива. «Догадывается» – еще слабо сказано. Я могла бы носить на лбу неоновую вывеску с надписью: «Осторожно, рыжая петарда». Или, специально для моих бывших: «Не подходи, убьет».

Я стараюсь, правда. Держу рот на замке, улыбаюсь самой вежливой улыбкой и молча смотрю, как менеджеры раздают бесплатную еду всяким жуликам, потому что «клиент всегда прав» – или как там принято говорить?

Но иногда я сначала делаю, а потом думаю.

Вот почему, когда ледяные напитки выплеснулись мне на блузку, я с размаху ударила мокрым подносом прямо по ухмыляющейся физиономии.

От удара пластик громко треснул, женщина покачнулась и плюхнулась на пухлую, как подушка, задницу. Ее челюсть отвисла, глаза выпучились, на щеке блестели брызги кока-колы с пивом, и еще немного чая со льдом.

В ресторане и так уже было тихо, а тут вообще наступила мертвая тишина, словно мы провалились в другое измерение.

– Она первая меня толкнула! – сказала я, и мой голос на фоне всеобщего молчания прозвучал так одиноко. – Вы же видели, правда?

Немолодая пара за томящимся от жажды столиком нерешительно кивнула, а один парень усмехнулся и поднял вверх большой палец. Чувствуя на себе взгляды десятков глаз, в насквозь мокрых блузке и фартуке, я протянула руку через голову скандалистки, забрала обе тарелки «Альфредо» и составила их одна на другую на пустой поднос.

Женщина выглядела ошарашенной, но я, конечно, не надеялась, что одного удара хватит, чтобы вправить ей мозги. Как только она опомнится, тут же завоет как сирена. Или заревет. Шансы пятьдесят на пятьдесят.

– Я не называла вас свиньей, – сказала я. – Но обманщицей вас назвать следовало. Вы солгали насчет пасты и толкнули меня. Я вынуждена попросить вас уйти.

Лицо женщины побагровело, глаза выпучились еще больше.

– Зато, – жизнерадостно добавила я, – за еду вам платить не придется, чего вы и добивались. Хорошего дня и, пожалуйста, не приходите к нам больше.

С двумя тарелками «Альфредо» на подносе я прошла мимо нее танцующей походкой, словно не чувствуя, как в моем декольте тает кубик льда. Я отсчитывала про себя секунды, а за столиками уже начали перешептываться.

Я досчитала до трех, прежде чем поднялся шум. Рев. Так я и знала.

Менеджер вылетела из кухни, и ее глаза сверкали таким яростным огнем, что на нем можно было жарить куриные крылышки. Я поежилась и торопливо проскользнула на кухню. При моем появлении оба повара разразились одобрительными возгласами.

– Прямо в морду! – рассмеялся Нил и махнул лопаткой в сторону маленького окошечка в двери, к которому он наверняка прилип, как только поднялся крик. – Ну ты даешь, Тори! Ты что, с ума сошла?

– Почему меня то и дело об этом спрашивают? – пробормотала я, ставя поднос на стойку и осматривая свои голые ноги и ступни в сандалиях – нет ли там осколков стекла.

– Я глазам не поверил, когда ты…

– Тори!

Я вздрогнула. Хозяйка кафе стояла на противоположном конце кухни, скрестив руки на груди. Лицо у нее было суровое, как самый крепкий эспрессо. Внутри у меня все похолодело от страха, но я выпрямилась и уверенной походкой зашагала к ней. В обеденном зале чудо-женщина, которой недодали курицы, перешла с рева на визг.

– Миссис Бланшар, я могу объяснить…

– Ты ударила клиентку?

– Она первая меня толкнула.