Светлана Цыпкина - План на первую тысячу лет

Люди здравомыслящие, физики, материалисты, они не сомневались: представшая перед ними нахальная физиономия в черных очках, с ореолом медно-рыжих волос — внезапный кратковременный сбой в работе процессоров. А также галлюцинации на почве переутомления. Да, никаких сомнений: ошибка и оптический обман.

И только один сотрудник группы никак не мог отвести взгляд от пустой поверхности своего стола, где только что стоял бумажный стаканчик с кофе. Из монитора высунулась рука в черном рукаве пиджака, цапнула стаканчик и убралась обратно, после чего физиономия осклабилась и пропала.

Вредно так много пить кофе, подумал сотрудник.

Расплющенный стаканчик удачно вписался в щель между платами. И пусть потом эти умники всей своей ученой компанией гадают, кто из них не поленился получить кучу допусков, забраться на глубину в сто метров, протиснуться туда, куда и мышь не пролезет, чтобы просто похулиганить.

— Это ты в самую точку попал, старик, — Кроули прибавил громкость и опустил стекло в дверце автомобиля: гитарные проигрыши «Headlong» вырвались в ночную темноту — то ли швейцарскую, то ли французскую, все равно. Гнать ночью еще веселее, тем более, когда в мозгу вот-вот готова взорваться фейерверком ослепительная идея.

Чуть убавив звук, Кроули набрал номер Азирафаэля.

— Чего тебе? — откликнулся после пятого или шестого гудка сонный голос.

— Надо поговорить.

— Опять конец света? — Азирафаэль, похоже, проснулся.

— Не угадал: лучше! Гораздо лучше!

— Ничего не понимаю… Ты пьян? Что у тебя там, музыка? Совершенно не обязательно звонить мне с каждой вечеринки…

— Я не на вечеринке, я в машине, — Кроули выключил плеер. — Возвращаюсь из одного потрясающего места, и трезв, как проповедник.

— Ты знаешь, который час?!

— Слушай, ведь тебе на самом деле не требуется сон. Как и мне.

— Спать приятно, — Азирафаэль где-то у себя в Сохо от души зевнул. — И у меня новая подушка… Завтра, Кроули. Если это не конец света, то приезжай завтра.

В трубке послышались короткие гудки.

— Так ты и восстание человечества проспишь, — проворчал демон, нажимая отбой. А потом прибавил газу.

Стояла темная ночь. С такой фразы хорошо бы начать детектив, но у нас, во-первых, не детектив, во-вторых, история уже две главы как началась. В-третьих, ночь в центре огромного современного города вообще не бывает темной. Словом, то была совершенно обычная лондонская не темная ночь середины лета, с ясным небом и прохладным ветерком. Несмотря на очень поздний час, на улицах Сохо царило почти дневное оживление.

Высокий, чуть сутулый человек в потертом плаще шел по узкому тротуару не спеша, уверенно, глядя прямо перед собой. Прохожих он словно не замечал. Ему уступали дорогу, но на лицах встречных мелькало удивление: им казалось, что какая-то непонятная сила заставляет их огибать пустое место на асфальте. Впрочем, они тут же забывали об этом. А человек все шел.

Дома постройки позапрошлого века сменились фешенебельными современными зданиями. У фасада одного из них в свете фонарей лоснился черным лаком и сиял хромом антикварный автомобиль. Знаток распознал бы в нем «бентли» 1926 года выпуска в превосходном состоянии.

Человек в плаще тоже узнал его, хотя не имел никакого понятия о том, что такое «бентли». Просто не так давно в этом автомобиле он пережил несколько крайне неприятных минут.

Владелец «бентли» не устанавливал на свою машину сигнализацию или какие-либо противоугонные средства. Дверцы не запирались, на приборной панели красного дерева красовалась дорогая автомагнитола, но ни один вор или автоугонщик отчего-то не решался приблизиться к четырехколесному раритету ближе чем на двадцать шагов.

Очевидно, человек в плаще не был преступником, потому что подошел к «бентли» почти вплотную.

— Моднючий говнюк, — пробурчал он себе под нос. — Получай горячий привет от старого знакомого.

Указательный палец с острым загнутым ногтем скользнул по полированному капоту, но вместо ожидаемого скрежета послышалось лишь шипение раскаленного металла. За ногтем тянулись, быстро тускнея, ярко-красные полоски, образуя большие буквы. Буквы сложились в короткое универсальное ругательство, написанное с ошибкой.