Лекси Райан - Эти лживые клятвы [litres]

– Задуйте свечи. Или не задувайте. Мне все равно. Я сплю.

– Абриелла! Джасалин! – зовет Кассия с верхнего этажа. – У меня в комнате жук!

– Я его уберу, – говорит Джас, сжимая мою руку. – А ты спи.

– Спасибо, сестренка, – бормочу я, не открывая глаз. Я едва слышу, как она выходит из комнаты, как поднимается по ступенькам, а затем – как мягко задувают свечи.

– Спокойной ночи, Бри, – тихо говорит Себастьян.

– Спокойной ночи, – произношу я в полусне.

А потом чья-то рука касается моего лба, гладит меня по волосам, и я слышу шепот:

– Не ходи на бал.

Я улыбаюсь. Он переживает. Это так мило.

– Не волнуйся. Я не хочу иметь с этим местом ничего общего.

А потом он целует меня. Касается губами лба – и тут же исчезает.

Я открываю глаза и вижу, как силуэт Себастьяна удаляется в сторону двери в подвал.

А сон у меня как рукой сняло.

Каждый раз при звоне раконов у меня на душе скребут кошки. Ежемесячно в течение девяти лет мы с Джас отсчитывали деньги, чтобы отдать их мадам Вивиас. Иногда нам хватало. Иногда было больше, чем нужно, и тогда у нас была фора для платежа в следующем месяце. Но обычно – слишком часто – денег не хватало. И каждый раз, когда мы не могли достать нужную сумму, все последующие платежи увеличивались, а санкции становились все больше. В конце концов оказалось так, что, если бы я не воровала, мы не могли бы выплачивать долг.

– Сколько? – дрожащим голосом спрашивает Джас.

– Не хватает еще тысячи семисот.

Она вздрагивает. Понимает, что это значит, и мне так это не нравится. Я хочу спасти ее от этого. Может быть, мне нужно, чтобы она всегда верила в лучшее, потому что у меня этой веры нет. И мне больно видеть, как мир выбивает из нее эту веру.

– Мы должны отправиться к фейри, – тихо говорит она.

Я качаю головой.

– Себастьян прав. Это слишком опасно.

Она сглатывает.

– Для людей – да, – она отрывает взгляд от кучи раконов на нашей кровати и смотрит мне в глаза. – Но что, если мы пойдем как фейри? Можем купить у мага Трифена зелья, которые придают эльфийское очарование. Тогда мы будем выглядеть как благородные фейри. Разве это не будет дополнительной защитой?

Я провожу пальцами по монетам. Их звон – восхитительная пытка. Мы убиваемся, чтобы закрыть этот контракт, но дыра затягивает нас быстрее, чем мы можем из нее выбраться. Нужно что-то менять.

– Хорошо, – киваю я. – Давай попробуем.

На ее лице появляется такая широкая ухмылка, что я понимаю: я не смогла бы ей отказать. Я люблю свою сестру. Если, отправившись на поиски матери, она почувствует, что внесла свой вклад в обретение нашей свободы, мы это сделаем.

– Нам понадобятся платья, – говорит она. – Чтобы не выделяться! – добавляет она, и я корчу гримасу. Она вытаскивает из-под кровати рулон муслина и чуть ли не пищит от восторга. – Я всегда мечтала сшить для тебя платье!

– Не привыкай, – говорю я. Но все же не могу сдержать улыбки.

– Когда я закончу, принц Ронан глаз от тебя не сможет отвести – хочешь ты этого или нет.

Я раздеваюсь до нижнего белья и позволяю ей завернуть меня в муслин, с помощью которого она делает эскизы новых платьев для наших двоюродных сестер. Когда она заканчивает подкалывать ткань, в дверь стучат.

Три раза. Пауза. Два раза.

Так в нашу дверь стучится Себастьян.

– Входи! – хором кричим мы с Джас. Она прекращает орудовать булавками у моей талии.

Обе мы поворачиваемся к распахнутой двери. Когда Себастьян видит меня, его глаза расширяются, и он прикрывает лицо рукой.

– Простите… я… простите.

– Я одета, – меня забавляет то, как он покраснел. – Заходи же.

– И закрой за собой дверь, – тихо добавляет Джас. – Нам не нужно, чтобы сюда пришла мадам Ви.

Себастьян коротко кивает и входит в нашу комнату, закрывая за собой дверь, как мы и просили.

– Прекрасно выглядишь, – говорит он мне.

Себастьян произносит это сдавленно, как будто не знает, как сделать комплимент. С чего бы? Вряд ли он видел меня в чем-то красивее тряпок и облегающих черных штанов, которые я люблю надевать на ночные прогулки.

– Спасибо.

Я рассматриваю приколотую на мне коричневую ткань.

Он просто добр ко мне. Я выгляжу не прекрасно. Просто… странно.

– Погоди еще, вот найду я для него подходящую ткань. Что скажешь о тонком бархате самого темного изумрудного цвета? – улыбается мне Джас. – Ты будешь выглядеть сногсшибательно.

Теперь моя очередь краснеть, и я опускаю голову, чтобы Себастьян этого не заметил.