Роман Соловьев - Чужемирцы

После того, как отстрелялся молодой лейтенант, который ехал с ними в машине, командор вновь подошел к начальнику стрельбища:

— Товарищ капитан! Разрешите еще пострелять?

— Ладно, — пожал плечами офицер и обернулся к белобрысому стрелку, — Лесков, принеси старшему лейтенанту еще один «магазин»…

Когда офицеры вернулись в воинскую часть с полигона, лейтенант Прохоров припарковал машину под раскидистым вязом и зевнул.

— Что-то ни я хера сегодня не выспался… Надо где-нибудь покемарить после обеда…

Командор вылез из машины и осмотрелся. Он сразу заметил высокие серебристые ворота с большими красными звездами на створках. За бетонным забором высились несколько кирпичных зданий.

Из окна стеклянной будки выглянул мордастый рыжий старлей:

— Рябцев, Прохоров, комбриг просил передать — как приедете со стрельбищ — бегом к нему!

Лейтенант Прохоров печально вздохнул:

— Ну вот, кажется обед отменяется. У меня после разговора с комбригом всегда аппетит пропадает…

Офицеры вошли внутрь территории и проследовали по широкой центральной аллее к Штабу. Командор отметил, что здесь царил строгий военный порядок. Два бойца тщательно подметали метлами дорожки, еще трое белили бордюры. Небольшое подразделение собирало военные шатры на плацу.

— Первый дивизион к полевому выходу готовится… — кивнул Прохоров и показал на желтое трехэтажное здание. — пойдем в Штаб, Серега…

Комбриг Глинский оказался невысоким крепким человеком с пронзительными голубыми глазами и тяжелым взглядом.

— Проходите товарищи офицеры… — улыбнулся полковник. — Как сегодня отстрелялись?

— Удовлетворительно, — коротко и по военному ответил Прохоров.

— Значит так, мужики. Неделю назад Министерство Обороны России передало Правительственным войскам Сирии двадцать единиц боевых машин «Смерч». Вчера, уже поздно вечером, мне позвонили из Ростова и приказали отобрать троих офицеров, двух командиров взводов и командира батареи. Задача — командировка в Сирию для проверки переданных боевых машин и проведения совместного полевого выхода. Мы с Деминым утром посовещались и решили отправить вас. Старшим полетит капитан Степанов из четвертой батареи. Вопросы есть?

— Товарищ полковник, а когда командировка? — спросил слегка ошарашенный Прохоров.

— Вылет завтра в шесть тридцать. А сегодня можете отдохнуть. И зайдите к майору Черепанову, у него получите подробный инструктаж.

Полковник усмехнулся, заметив растерянный вид лейтенанта Прохорова.

— Да не переживайте так, мужики. В настоящее время боевые действия на территории Сирии прекращены. Так, шарахаются еще по стране отдельные группировки, но и с ними в ближайшее время будет покончено. Срок командировки — всего десять дней. И кстати, если все нормально пройдет — буду ходатайствовать о присвоении вам очередных воинских званий… Особенно ты, Рябцев, давно уже засиделся в старлеях…

Когда офицеры вышли из Штаба, на улице их поджидал высокий черноусый капитан.

— Степанов, а тебя какого хрена в нашу команду грешников определили? — улыбнулся Толя Прохоров.

— Да чтобы за вами, балбесами, следить. Ладно, пойдемте к Черепанову. Он еще скажет свое напутственное слово.

Когда офицеры вошли в казарму, молоденький боец звонко выкрикнул:

— Дежурный по дивизиону, на выход!

Из казармы тут же показался сонливый белобрысый сержант и лениво отдал честь.

— Майор Черепанов у себя? — нахмурился капитан.

— У себя. В канцелярии, — кивнул сержант.

В расположении казармы командору тоже понравилось. Кровати стояли ровно, словно выровнены по ниточке. Крепкий боец натирал тяжелым полотером «взлетку», которая и без того блестела как у кота яйца.

Степанов осторожно постучал в двери канцелярии и тут же услышал хрипловатый голос:

— Открыто!

Командир второго дивизиона Черепанов оказался довольно крупным мужчиной. Когда он привстал из-за стола, здороваясь с офицерами, Рэй заметил, что майор примерно такого же роста, каким и он был раньше.

— Ну что, мужики, — пробасил комдив. — Давайте по старой офицерской традиции…

Он медленно достал из желтого сейфа большую бутылку водки и четыре граненных стакана.

— Что стоишь, Прохоров? — капитан толкнул молодого лейтенанта. — Колбасы пока нарежь.

Прохоров тут же засуетился, схватил на столе нож, нашинковал в тарелку колбасу и ровными ломтями порезал хлеб.

Майор степенно разлил водку по стаканам: