Дмитрий Дашко - Лучший из худших-2

А что было бы, если сюда бы захреначили гранату…

Накаркал!

Хотя, скорее всего, наших противников посетили аналогичные мысли. Зачем ввязываться в бессмысленную перестрелку, если можно просто закидать гранатами. И вот первая пошла…

«Лимонка» плюхнулась в паре метров до меня, я с ужасом ощутил, что вот она — крышка. Сейчас сработает взрыватель, осколки «рубашки» усеют собой округу и непременно зацепят меня. Что будет потом — очнусь ли я в каком-то ином мире. Как было до этого, или… пустота, космос, да леший его знает, что происходит в большинстве таких случаев, когда отлетает душа человека?!

Но, в общем, это был тот самый песец!

Я не понял, что вселилось в Лизу и придало ей скорости и сил. Она превратилась в торпеду, стремительно бросилась вперёд, пролетела расстояние между ней и гранатой, а потом упала грудью на неё.

Я зажмурился, не силах видеть то, что сейчас произойдёт. Граната рванёт, Лиза примет на себя основной удар, сотни стальных осколков вопьются в её плоть, превратив это роскошное тело в окровавленный кусок мяса. И всё это… ради меня?!

В ушах бешено застучали молоточки, я сжал веки ещё сильнее, будто это могло хоть как-то помочь, напряг тело так, что оно превратилось в железный монолит.

Время шло, тикали невидимые часики, но взрыва не было.

Я открыл глаза, боясь даже представить себе, что увижу. Наверное, взрывная волна оглушила меня, лишила слуха и чувств. Я-то жив, а вот Лиза…

Невероятно, но женщина осталась целой и невредимой. Она лежала, закусив губы, её лицо было покрытой испариной, взгляд полон безумия… Но это был взгляд живого человека.

Взрыватель не сработал!

Чудо, техническая проблема, чья-то халатность — мне было по хрен! Что-то пошло не так. И слава богу!

Понятия не имею, как действовать в таком случае. Быть может, это было абсолютно неразумным и лишённым всякого смысла, но я подполз к Лизе и плечом отпихнул от гранаты. Не скажу, что это было легко. Напарница успела проститься с жизнью и почти не реагировала на внешние раздражители.

Да окажись я на её месте, раньше взрыва помер бы от разрыва сердца.

Но мне удалось сначала перевернуть Лизу, а потом довольно грубо утащить в сторону. При этом я не забыл гранату, схватился за неё, а потом отшвырнул куда-то, даже не знаю, куда.

Взрыва не последовало снова.

Наивно надеяться, что арсенал наших врагов целиком состоит из бракованного оружия. Вот-вот до них дойдёт, и в нас полетят другие «лимонки».

Да, после тех событий, свидетелем которых я стал, в душе появилась уверенность, что смогу вот так же, ради спасавшей меня женщины, тоже пойти на такой поступок. Но это всего лишь отсрочит неизбежное. Я умру сразу, а Лиза погибнет чуть попозже, когда неприятели до неё доберутся. Не думаю, что они сильно затянут.

Эмоциональная боль от осознания этой мысли, встряхнула меня, тело будто обдало холодным душем, тем самым, заряжая его энергией.

Лиза была готова отдать за меня жизнь, она совершила подвиг… Я — буду не я, если не отплачу ей за это сторицей. И смерть тех, кто желает нам зла, будет лишь малой толикой моей благодарности.

Меня разрывало от кипучего желания действовать. Просто лежать и вяло отстреливаться — тактика, не сулящая ничего, кроме гарантированного проигрыша.

Надо брать инициативу на себя, перехватывать её у противника. И тогда… тогда появится крохотный шанс уцелеть в этой заварушке. А уцелев, попытаться выяснить, с какой стати кому-то понадобилось открывать этот сезон охоты. Очень сомневаюсь, что засада была случайной.

Не всегда безрассудные действия на грани фола заканчиваются поражением.

Иногда это отличный способ сбить противника с толку. Пусть думает, что я спятил или задумал какую-то сверхсложную комбинацию и гадает, какую именно.

Я нырком ушёл в соседний кустарник, пропахал пузом с полметра, потом вскочил на ноги и снова кубарем нырнул в ложбинку между двумя холмами.

Мои манёвры заметили, пошла запоздалая, но реакция. Пули тщательно «сбрили» траву там, где я только что находился. А я… я успел засечь, откуда стреляли, и, улучив удобный момент, застрочил из штурмовой винтовки. Резко оборвавшаяся ответная очередь лучше всяких слов засвидетельствовала, что вражескому стрелку поплохело. Надеюсь, что раз и навсегда, и отныне он уже не станет нас беспокоить.

Развивая успех, я кинулся к нему, на бегу выпуская последние патроны — страховка на тот случай, если там ещё кто-то шевелится.

Двум совсем не товарищам в таких же балахонах было уже не до шевеления. Теперь до меня дошло, что эта одёжка — обманка для тепловизоров. Вот почему нам не удалось никого засечь, пока мужик с гранатомётом не оказался у нас на пути.