Крис Кельм - Отвергнутые Боги Годвигула. Книга 3

— За что ты его так?

— Он пытался меня убить, я защищался, — ответил я.

Командир патруля осмотрел тело жертвы, посмотрел на меня:

— Чем он мог тебе угрожать? У него даже оружия при и себе не было.

Я завертел головой, пытаясь обнаружить выпавший из руки Сына Тени нож, но, должно быть, в суматохе его запнули куда-то. Или убийца был не один, и его сообщник успел поднять орудие не свершившегося преступления.

Проклятье…

— У него был нож, — сказал все же я. — Поищите, он должен быть где-то здесь.

— Вот нож, о котором говорит этот человек!

Из толпы вышел… Альгой и протянул командиру патруля тот самый клинок, который едва не подпортил мою печень.

— Я видел, как все произошло. Этот человек, — травник кивнул на убийцу, — попытался ударить Звездного ножом, но тот оказался быстрее.

— Чем докажешь, что все так и было? — строго спросил патрульный. — Чем докажешь, что это нож жертвы? Почему я должен тебе верить? Ты ведь тоже Звездный! Может быть, ты покрываешь своего. Может быть, вы с ним заодно?

Судя по отличительным знакам, командир патруля служил в королевской гвардии. А еще он был Смертным. К нам, Звездным, такие, как он, всегда относились предвзято.

Альгой, не ожидавший такого поворота, побледнел. И его сразу обступили патрульные.

— Оставьте его в покое, он тут не при чем! — заявил я. — Достаточно того, что вы уже схватили одного невиновного.

— Твою невиновность, Звездный, нужно еще доказать, — огрызнулся гвардеец.

— Так мы можем это проверить, не сходя с места!

В наш тесный круг вошел седобородый маг высокого ранга. Увидев его, наш обвинитель почтительно поклонился.

— Рассуди нас, уважаемый Семирин! Все указывает на то, что этот Звездный только что убил ни в чем неповинного человека. А другой Звездный принес нож и утверждает, что он принадлежал убитому.

— Принадлежность ножа установить проще простого.

Маг взял клинок, прошептал над ним что-то и выпустил из рук. Нож не упал на землю, повисел какое-то время в воздухе, а потом плавно спикировал и лег в раскрытую ладонь моего несостоявшегося убийцы.

— Нож нашел своего хозяина! — провозгласил маг.

— Но это еще ничего не доказывает! — продолжал настаивать на своем гвардеец. Так как мы с ним не были до этого знакомы, должно быть, у него было что-то личное к Звездным вообще. И, по крайней мере, одного из них он решил наказать.

Уверенным жестом маг предложил его заткнуться, а сам закрыл глаза и простоял так не меньше минуты. Потом окинул взглядом толпу и громко сказал:

— Звездный говорил правду: человек, лежащий на земле, пытался его убить. Он защищался.

— Но…

— Может быть, ты и меня подозреваешь в сговоре? — нахмурился маг.

— Что вы, уважаемый Семирин… Я просто…

— Просто отпусти его и прикажи своим людям убрать тело нечестивца!

На этот раз командир патруля не посмел ослушаться, и я оказался свободен…

— Кто этот важный старик? — спросил я Альгоя, когда мы выбрались из давки и присели на бревно в стороне от суеты.

— Разве не знаешь?! — удивился травник. — Это же верховный маг Семирин. После смерти Уллиса Богиня Яри назначила его правителем Карнеолиса.

— Маг на троне?

— А почему бы и нет? Тем более что это временно, до тех пор, пока королевство не будет очищено от Отступников и прочей нечисти.

— Значит, надолго, — пробормотал я.

— Ты куда вчера исчез? — решил сменить тему Альгой.

Я поморщился, будто страдал от зубной боли. Меньше всего мне хотелось говорить о том, где я был и чем занимался? Если бы такое было возможно, я вообще хотел бы забыть то, что произошло минувшей ночью.

— Кареока хотела с тобой поговорить перед уходом.

И о Кареоке я ничего не хотел слышать. Но почему-то спросил:

— Перед уходом?

— Да, она получила вызов от Свилара и вернулась в Изумрудный Лес. Там, кажется, что-то затевается…

— Мне нет до этого никакого дела! Скажи лучше, ты Малтуса не видел?

— Вчера, когда…

— Сегодня!

— Сегодня — нет.

Я чертыхнулся и уставился в точку. Некроманта не было в лагере, и мне, хотел я этого или нет, нужно было это принять и смириться.

— О чем задумался? — толкнул меня в бок Альгой, решив, что мое молчание слишком затянулось.

— Не могу понять, почему мне так не везет, — вздохнул я.

— Везение — понятие относительное, — заметил мой приятель. — Иногда думаешь: не повезло. А если на это посмотреть с другой стороны, то окажется, что все могло быть намного хуже.

— Куда уж хуже? — вздохнул я. — Сначала я думал, что все дело в Проклятье. Теперь его нет, а непруха продолжается.