Андрей Стригин - Кирилл Обломов и его невероятные миры

— А борща, наваристого, у вас нет? — раздаётся безжалостный голос Вити.

— Откуда вы такие чудные? — всплёскивает руками Альмина, — где это вам, как его, бор-ща найду, проще из яиц дракона яичницу сделать. Ну и запросы у вас, ребята, не иначе у вас родители могущественные правители!

— У меня папа морской пехотинец, — неожиданно взгрустнула Катя.

— Пират, что ли? — с подозрением глянула на неё Альмина.

— Что ты, бери выше, когда он на БДК в океан выходит, пираты в штаны накладывают.

— Чудно, непростые вы ребята, однако, — Альмина горько вздыхает, вероятно, о своих родителях вспомнила.

Катя понимает её состояние:

— Вот позавтракаем и сразу отправимся на поиски твоих родителей, подруга.

— А ты классная девчонка, — едва не прослезилась Альмина и неожиданно обняла оторопевшую Катю. — Я волшебные вещи дам и научу, как ими пользоваться, — решительно заявляет она.

— А сабля какая-нибудь, не завалялась у тебя? — вновь фыркнул Игнат.

— Этого добра навалом, выберете себе по душе всё что угодно: сабли, мечи, арбалеты, кинжалы, есть кольчуги из невероятно лёгкого и прочного металла.

— Это другое дело, — благодушно улыбается Игнат, — а то … волшебные вещи. Не верю я в эти штучки, лучше хорошего клинка, ничего ещё не придумано.

Альмина смотрит на него и улыбается:

— В чём-то ты прав. Так отец мой всегда говорил. Колдовство, конечно, дело хорошее, но против него есть масса различных амулетов, да и другое колдовство.

— На каждую палку, найдётся палка длинней и тяжелей, — кивает Юра.

— Ага, против лома нет приёма, — невпопад говорит Игнат и хохочет.

Трапезная оказалась огромным залом. Своды уносятся высоко ввысь и переходят в плавные арки, на которых, нахохлившись, сидят каменные скульптуры различных диковинных летающих зверей. Окна круглые, как иллюминаторы корабля, стёкла в них разных цветов, и предвестники приближающегося утра окрашивают их в тёплые тона.

Вампиры накрыли огромный стол и, с беспокойством смотрят, на пробивающийся из окон свет.

— Вы нам больше не нужны, — махнула рукой Альмина. Вампиры, кланяясь, скаля в улыбках узкие клыки, спешат уйти в подвал.

— Сейчас улягутся в свои гробы и до следующего вечера спать будут, — с пренебрежением говорит девушка.

— Они что, в гробах спят? — я в удивлении округляю я глаза.

— А где ж, по-твоему, вампиры почивать изволят. В гробах, именно … в гробах спят, родимые.

— Уф, теперь хоть поесть спокойно можно будет, — вздохнул Витя.

— Я тоже в их обществе не в своей тарелке себя чувствую, — поддержала его Альмина.

— А кто днём замок охраняет? — удивляюсь я. — Все сейчас забьются в свои норы, не летучие обезьяны, верно?

— Зря ты говоришь о них с таким предубеждением. Знаешь, как они камни метко бросают, ни один человек так не сможет. Впрочем, стены защищены магией, сквозь неё сложно пробраться … хотя можно, — потемнела лицом девушка. — С каждым днём сила магии слабеет, а я не смогу её обновить, это умеет лишь моя мать, а её сейчас нет. Нам действительно следует торопиться, иначе скоро ворвутся в замок бесчисленные толпы бандитов, авантюристов и просто мародёров. Как бы мне хотелось, чтоб вернулись те времена, когда вокруг замка располагался город с нормальными людьми, в замке не было нечисти, чтобы к нам в гости прилетала подружка мамы, ведьма с гнилого болота, она мне часто такие интересные штучки дарила. А к папе герои приезжали, так весело было. Чтоб домовёнок вернулся и вообще, так плохо без друзей.

— Мы твои друзья, — ласково положила руку на её плечо Катя.

— Спасибо. Как это здорово! — расчувствовалась Альмина.

Совсем рассвело, становится и вовсе тихо, все ночные разбрелись по укромным убежищам, лишь летучие обезьянки что-то тараторят. Ночь прошла без сна, глаза слипаются, мне даже становится смешно, скоро перейдём на ночной образ жизни.

Витя допивает морс и клюёт носом, у Кати глаза осоловевшие, словно у подвыпившей птички, Юра кладёт голову на локти и уже сопит, один лишь Игнат пытается держаться, но и у него глаза становятся как у варёного рака.

Альмина с усмешкой качает головой:

— Идём немедленно, — передразнила она Катю.

Катя виновато улыбается, сражаясь со сном.

— Вот, что, милые мои, изображаем бодрость, встаём, и послушно идём спать. Днём раньше, днём позже, — вздыхает Альмина. — Вам необходимо хорошо выспаться. Считаю впору, — она на миг задумывается, — до следующего утра отоспаться.

— Ну, нет, — возмущается Игнат, — часик и всё.