Д Штольц - Небожители Севера

— Я присмотрю за своим внуком, господин, не переживайте, — старик Него вышел вперед. Он был бледен и словно еще больше иссох за несколько дней: глаза впали, а скулы заострились.

Филипп смерил взглядом своего старого Управителя и вслушался. Старое сердце с трудом отбивало ритм, Него Натифуллус дышал часто и с трудом. Грустно улыбнувшись, граф подошел к старику и ласково обнял его, погладил по спине. Толпа вокруг замерла.

— Спасибо тебе за все, мой друг, — чуть хрипло произнес Филипп. — Прощай.

— Все вы знаете и чувствуете, мой господин. — Измученная улыбка тронула губы старого Него. — Прощайте, господин, я был рад служить вам!

Базил смертельно побледнел и с ужасом уставился на дедушку, который, держась за руку внука, отошел от графа. Филипп фон де Тастемара развернулся и ступил под дождь. За ним последовали его дети и Уильям. Йева, понимая, что больше не увидит старика Него, не выдержала и тихонько расплакалась.

Отряд из девятнадцати человек, семеро из которых были не совсем людьми, взобрались на лошадей. Вороной жеребец графа, весом почти в восемьсот цалиев, возбужденно бил копытом по земле, желая скорее отправиться в путь. К Уильяму подвели оседланную серую кобылу, самую ласковую и спокойную из всех.

— Сэр Рэй, выдайте Уильяму меч, будьте добры, — вспомнил уже восседающий на коне Филипп. — Негоже с пустыми ножнами отправляться в путь.

— Да-да, вы правы, запамятовал! — извинился рыцарь и снял с седла замотанный в ткань меч, взятый из оружейной палаты, и передал Уильяму.

Тот немного растерялся, развернул сверток и осторожно взял меч за рукоять, словно это была змея. Со второго раза он попал им в ножны и залез на лошадь. Всадники вокруг заулыбались. По лицу сэра Рэя тоже скользнула неловкая улыбка.

— Вы в первый раз держите меч, уважаемый Уильям? — спросил он негромко, хотя это услышали все. — Клинок рядом с гардой обычно не затачивают, так что могли спокойно и за лезвие взять.

Леонардо громко рассмеялся и, поправив лук за спиной, воскликнул, пытаясь перекричать шум дождя.

— Он больше по удочкам, сэр Рэй!

В толпе солров послышались смешки.

— Лео, довольно! — рявкнул граф и направил коня к воротам, где охрана уже поднимала железную решетку.

— Да, я никогда не держал раньше меч, — смущенно пробормотал капитану Уильям и направил кобылу следом за отрядом, который уже длинной вереницей покидал внутренний двор замка.

И хотя шел сильный дождь, некоторые горожане выбегали на улицу наспех одетые. Ярко-зеленая попона с изображением черного ворона украшала коня Филиппа, и когда люд узнавал ее, то восторженно приветствовал своего господина.

Впереди отряда ехали шесть человек сопровождения вместе с сэром Рэем и его оруженосцем, в середине, чуть поодаль, граф, подле него сын, а чуть позади Леонардо, ближе к Уильяму, на гнедой кобыле ехала Йева. Завершали отряд солры и слуги графа: Эметта и еще двое неизвестных Уильяму мужчин.

Косой ливень лил без остановки, и отряд ехал, закутавшись в плащи. Всадники придерживали капюшон, чтобы резкие и холодные порывы ветра не стащили их с головы. Под копытами коней бурлили потоки вод. Отряд проехал Парадную улицу и покинул город.

Уильям с любопытством вертел головой по сторонам. Сбоку от ворот стоял огромный тотем Ямеса — это было выдолбленное в камне лицо, грозно сдвинувшее брови и следящее за своими детьми — людьми. Этому лику было более тысячи лет, и ежегодно на день Аарда сюда стекался народ, чтобы воздать почести своему Великому богу.

И вот, брусчатка кончилась, и кони ступили на гравийную дорогу, широкую и ровную. Отряд двинулся мимо кучкующихся вокруг города поселений, через бесчисленные поля, где уже давно сняли урожай. Голая и черная земля сливалась с небом, и все вокруг было уныло и безрадостно.

Пока была возможность, Уильям с интересом рассматривал солровских всадников, которые сопровождали семью графа в путешествии.

Солры, высокие и крепкие, облачались в сияющие нагрудники поверх поддоспешников, закрывающих колени. Головы их защищали легкие конусообразные шлемы в виде полумаски, а плечи — несколько пластин, закрепленных друг к другу внахлест. Поножи на ногах закрывали область голени от колена до щиколотки. А поверх доспехов были надеты плащи черного цвета. Воины, питая особую любовь к символу своих земель, ворону, украшали все подряд смоляными перьями: плащи, шлемы, ножны и даже уздечки своих жеребцов. Крепленные к седлам сбоку круглые зелено-черные щиты тоже несли на себе символ этой мудрой, по мнению солров, птицы.