Вел Павлов - Эрсус. Фаворит Смерти [СИ]

А толпа ему в этом лишь потворствовала. Прекратив свои оскорбления в адрес Сина, начала превозносить победителя «сражения».

«Знаешь, Пал, тебе повезло не только со своими девушками, но и с хорошим другом, действительно, кто бы мог подумать? — задумчиво протянул дух, цитируя слова мейстера».

«Знаю, Некто, знаю».

«Теперь ты понимаешь, что всё зависит только от тебя»?

«Разумеется, и этот вариант для меня подходит более остальных, ты и сам знаешь почему. Клянусь всем, что у меня есть. Я уничтожу каждого полубога, посмевшего поднять руку на родных и друзей, в порошок сотру всех, кто встанет у меня на пути. И начну я с той, кто посмел тронуть моё»!

Я еще раз оглядел всю арену-крепость, беснующуюся толпу, напоследок бросив свой взгляд в сторону ложи полубогов, мне даже показалось, что Диора и Киллид ехидно усмехаются, и следом за Сином исчез в синем свете портала, под ликующие возгласы зрителей.

— Шалмис, это твоих рук дело? — вдруг спросила Ханнис, после того как Картар исчез в портале.

— О чем ты, Ханни? — с хитринкой в глазах отозвалась женщина.

Суккуба и богиня находились в одной из самых высоких лож крепости-арены. Обе чинно и невинно потягивали вино почти четырёхсотлетней выдержки.

Да и сама ложа кардинально отличалась от других, здесь не было ничего, кроме полумрака, который изредка освещали искры миниатюрных редких огней и разноцветных сполохов. Ведь именно таким был божественный домен Шалмис, тёмной богини Коварства и Злого Умысла.

— Это ты приложила руку к тому, что Картар сражается со своими друзьями, — хмуро уточнила суккуба.

— Самую малость, всё остальное сделали мои детки, — лукаво улыбнулась богиня.

— Ты ведь отдаешь отчет себе в том, что если тебя поймают, скажем, Иви или Хамус, они тебя просто развоплотят, особенно Иви. Она не любит такие шуточки. Алнот в этом случае тебя не защитит, — заметила Ханнис.

— Не поймают, в этом деле лучше меня не найти, — богиня улыбнулась еще шире.

— Зачем тебе это, Шалмис? Ты и сама понимаешь, что Картар не достанется тебе. Этого не допустят. Слишком много желающих на него, — не унималась Ханнис с неприсущим ей серьезным видом.

— А кому он достанется? Сейчас никто этого сказать не сможет, даже Осса не предугадает судьбу Картара. Или погоди… — улыбка богини стала шире некуда, — … возможно, ты думаешь, что он достанется твоей дочери? Как там поживает Хэрри? Ханнис, ты считаешь себя и свою дочь самой умной? — осведомилась она. — Или ты забыла, кому обязана своей силой и жизнью, кто помог тебе? Ранее ты была обыкновенной шлюхой по вызову смертных в своём суккубате, а сейчас ты сама властительница этого суккубата! Не играй со мной Ханни, я тоже не люблю шуток.

Вид богини менялся от слова к слову, мрак сгущался, а лицо Шалмис искажалось не естественной тьмой миг за мигом.

— Я помню всё прекрасно, я не забываю об этом ни на минуту. И дело здесь не в моей дочери, — ощерилась суккуба. — Ты не знаешь, каков Картар по характеру и натуре, ты не говорила с ним. Сломить или довести его до отчаяния либо безумия ты вряд ли сможешь, он, мыслит не так, как мы, уж поверь, — выпалила Ханнис.

— Я это и сама заметила, что он не похож дурак с окраины мироздания. Но у тебя я смотрю, Ханни, отросли зубки? Не забывай, что доводить смертных до отчаяния моя работа! — протянула развеселившаяся Шалмис.

— Будь, по-твоему! — суккуба резко подскочила с кресла. — Хорошо, я тоже вступлю в игру! Спор прямо здесь и сейчас! Я ставлю на то, что Картар сможет противостоять полубогам и не сломается! Ставка, мой долг тебе увеличивается троекратно.

— Вот как? Неожиданно и… — подала голос богиня, внимательно оглядывая Ханнис и возвращая свою бессменную улыбку на лицо, — … заманчиво! У тебя действительно отросли клыки, милая. Ранее ты валялась в грязи и дерьме, целовала мне ноги, а также молила о помощи. Сейчас ты подросла, мелкая шлюшка… — ехидно заметила богиня. — Так и быть! Я принимаю твою ставку. Выиграешь и ты свободна, Ханни! Если же он сломается и полубоги одолеют его, станешь моей личной рабыней, лет… скажем… на триста? — предложила Шалмис.

— Идёт! — спохватилась суккуба.

— Похвальная вера в без пяти минут отчаявшегося юнца, ты многого не знаешь, мелкая сучка, — оскалилась довольно богиня.

— Разумеется, я не знаю всех твоих интриг и того, к чему ты успела приложить руку! Но я знаю одно! Если недооценить Картара он сам всех удивит… смертельно удивит.