Кирико Кири - Песнь надежды. Том 4

— Я был уже в туманах. Могу сказать, что старый добрый меч и огонь вполне решают проблему. Мечи у нас есть, огонь, — я зажёг на ладони небольшой энергетический шар, — тоже.

— Да только твари это знают, что обитают здесь? — спросила она недовольно.

— Вот и спросим, если встретим, — ответил я и ещё раз крутанул руль, меняя курс, чтобы окончательно сбить преследователей со следа.

В принципе, мы можем плыть здесь достаточно долго, плюс мой внутренний компас подсказывает примерное направление, а остальное не важно. Правда, дышать здесь было сложнее из-за плотности воздуха — голова начинала кружиться, словно я обдышался кислородом.

— Интересно было бы глянуть, насколько здесь глубоко.

— Да уж поглубже, чем в долине, где ты заблудился, — заметил Диор.

Прошло минут десять. Мы плыли в абсолютной тишине, где единственным звуком был приглушённый скрип судна, которое, казалось, было единственным живым островком на многие километры. Матросы, что толпились на палубе, молчали, вглядываясь в беспросветный туман, который не пропускал лучей солнца.

Иногда мне казалось, что я слышу раскаты какого-то гула или чего-то подобного, словно недовольный рокот, но он был таким едва заметным, что понять, кажется это мне или действительно что-то есть, было невозможно.

— Да, жутко… — поморщился Диор.

— Не нравится? — хмыкнул я.

— Ну, дом бы я здесь не построил, — согласился он. — Климат не очень.

— Подержи штурвал, — кивнул я эльфийке.

— Зачем?

— Потому что я так сказал, — ответил я недовольно. — Хочу узнать глубину, если получится.

Необходимое я нашёл в трюмах корабля, заодно и оценив урон. Тот был небольшим: то тут, то там виднелись дыры от ядер, где-то были разрушены двери, проломлены стены. Одно из ядер угодило на кухню, где смяло одну из печей, превратив её в кусок металлолома. Но так ничего критичного, разве что несколько лишних дыр. Я видел состояния судов куда хуже.

Каждый из канатов, что я нашёл, имел длину в сотню метров, скорее всего для обвязки шара. Таких я взял пять штук, прикинув, что если и этого не хватит, то можно особо пока что насчёт высоты не волноваться.

Связав их вместе, я подошёл к борту. Мимо всё так же проплывал непроглядный тёмный туман, который вызывал беспокойство на уровне подсознания. Было в нём что-то неправильное, зловещее, будто не связанное с нашей природой.

Я сбросил верёвку за борт, привязав на конце небольшой крюк. Если за что-то уцепится и вырвет её из рук — не беда: буду зато знать примерную глубину.

Собственно, ничего такого не произошло, верёвка ни за что не зацепилась, пусть и дёрнулась немного, размотавшись, как я понимаю, полностью. Значит, вниз ещё лететь и лететь.

Я начал наматывать верёвку обратно, когда просто поднял взгляд…

И охренел не на шутку.

Прямо напротив нас в каких-то там десятках метров плыл тот самый пиратский клипер в абсолютной тишине, едва заметный в тумане. Мне просто повезло поднять взгляд именно в тот момент, когда мы на мгновение сблизились настолько, чтобы оказаться в зоне видимости друг друга.

Ещё страннее было то, что на том корабле, облокотившись на фальшборт и вглядываясь в туман, стоял матрос. И в тот самый момент, когда я и он подняли головы, а корабли оказались в зоне видимости друг друга, мы встретились взглядом.

Матрос не заставил себя ждать — открыл рот, чтобы закричать, но я оказался проворнее: выхватил револьвер и выстрелил в него. Тот дёрнулся и скрылся за фальшбортом, однако нас уже обнаружили — я это понял так же хорошо, как и видел перед собой в тумане корабль.

— ПРОТИВНИК ПО ПРАВОМУ БОРТУ! ВСЕМ ОРУДИЯМ ПРАВОГО БОРТА — ОГОНЬ! — закричал я, бросившись к штурвалу.

Мой окрик для и так напряжённых матросов в тишине туманов был словно гром среди ясного неба. И среагировали они куда медленнее, чем противник.

Их залп нас пусть и не оглушил, но застал врасплох. За какие-то доли секунд всё превратилось в хаос, где уже было не понять, что происходит. Весь наш борт взорвался щепками, фальшборт разлетелся на куски, куски обшивки, как в замедленной съёмке, взрывной волной отбросило в сторону. Вокруг свистнули снаряды. Треск древесины ударил по барабанным перегонкам.

Меня осыпало щепками с ног до головы. На моих глазах разорвало несколько матросов и смяло одну пушку, выбросив её за борт. Всё судно вздрогнуло, как от испуга.

Ответом был неровный залп наших пушек, который злобно огрызнулся в ответ, и два корабля сошлись в не совсем равном бою.