Анастасия Волжская - Маски сбежавшей невесты

«Средства визуального увеличения текста используются для детального рассмотрения нажима, который является идентификационным признаком для исследования почерковедческих материалов. Замедленности, остановки в рукописи — тоже признаки подделки или письма под давлением. Также опытные специалисты с элементарной магией проверяют образцы на следы графита, так как чаще всего преступник пишет текст карандашом перед тем, как вывести поверх него чистовой вариант».

— Наш первый танец на весеннем балу был незабываемым, — бодро и вдохновенно начала я, усиленно изображая чтение с листа. — Он был огнем, я — текущей водой, но мы не тушили, а лишь распаляли друг друга…

— Очень интересно, — скучающим тоном прервала меня леди Норра. Вовремя — об остальных подробностях бала Мэрион умолчала, и пришлось бы выдумывать на ходу. — Надеюсь, роман приличный?

— Разумеется, миледи, — поспешила заверить я. — Все в высшей степени благопристойно. На последней странице герои поженятся и будут жить долго и счастливо, осененные благословением Солнцеликого.

Одарив меня напоследок неприязненным взглядом, леди Норра подошла к Лоррейн и придирчиво рассмотрела вышивку. Брови ее нахмурились, но секунду спустя разгладились.

— Недурно, — она одобрительно кивнула, возвращая Лорри пяльцы. — Апельсин вышел вполне натуралистичным. Надеюсь, вы добавите к нему ещё несколько фруктов, чтобы получился полноценный натюрморт. Можете отослать его вашей матушке в качестве подтверждения вашего усердия и прилежания.

— Благодарю за совет, Норра, но я лучше оставлю платок себе. Или подарю лорду Коулу. Насколько я знаю, он без ума от… фруктов.

«Это котенок!» — мысленно поправила я, но возразить вслух не решилась.

— Что ж, не буду мешать, — гувернантка чопорно поклонилась. — Ленч в пятнадцать минут пополудни, графиня, будьте готовы. А сейчас позвольте вас оставить.

— Вы свободны, Норра.

Дверь закрылась.

Дождавшись, когда стихнут шаги в гостиной, Лорри захихикала. Котенок вернулся ко мне. Письма и кепи, выпорхнув из-под кресла, вспрыгнули на стол, точно вереница цыплят под предводительством пестрой курицы. Пенсне показаться отказалось, но, кажется, юную «леди-детектива» этот факт не очень-то огорчил.

— Ах, Эв, разве это не чудесно? — вытащив из корсета припрятанное последнее письмо Мэрион, Лоррейн на мгновение прижала его к груди. — Любовь, побег, романтика. Такие сильные чувства! Хотела бы я, чтобы и Коул, не спрашивая разрешения нашего отца, решительно выкрал тебя из дворца, а потом вы тайно обвенчались в древней часовне. Только обещай, что позовешь на свадьбу, Эв! Я никогда не прощу себе, если в такой трепетный и важный день меня не будет рядом.

— Обещаю, — буркнула я, только чтобы унять разошедшуюся графиню. — Буду задерживать церемонию, сколько смогу, чтобы ты успела вовремя.

Вспомнилась свадьба Мэр, на которую сестра не смогла позвать меня, и ее внезапный побег. На душе вновь стало муторно. Я окинула взглядом вернувшиеся письма, в беспорядке разместившиеся по всей поверхности стола — и замерла, ошалело уставившись на листы, не в силах осмыслить увиденное.

Разные. Они были совершенно разными!

Оживление сменилось страхом. Когда я читала письма Мэр одно за другим, небольшие перемены не бросались в глаза, но теперь все стало очевидным. С каждым новым письмом, написанным после зимнего бала, почерк сестры неудержимо менялся. Резкие и угловатые буквы обретали округлость, плавность, нажим ослаб. Если бы я не знала, что тут нет обмана, то подумала бы, что последнее и первое письмо написали два разных человека.

«…нажим, который является идентификационным признаком для исследования почерковедческих материалов», — промелькнул в голове мельком прочитанный абзац из книги лорда Коула

— Ох…

— Эв? — тут же вскинулась Лорри. — Что-то не так?

— Посмотри сюда, — я пододвинула к ней два наугад выбранных письма. — Тебе не кажется это подозрительным?

Кепи тут же оказалось на голове, лупа — в руках. Лоррейн внимательно рассмотрела каждую буковку, а затем ещё более тщательно прошлась по последнему письмо, которое все еще держала в руках.

— Да, — задумчиво протянула она. — Пожалуй, ты права. Это действительно странно. Вначале твоя сестра пишет почти как мой брат, а в последних письмах — совсем как моя мама, которая корпит над каждым письмом по два часа, выписывая все эти петельки и завитушки. Я, конечно, уверена, что любовь меняет людей, но чтобы настолько…