Роберт Сальваторе - Предел не положен

Дайнина это озадачило. В Доме До’Урден не должно было быть крыс: как мог зверек пробраться в это помещение?

Грызун взвизгнул и метнулся прочь, и тогда Дайнин понял, что крыса каким-то образом была частью тренировочного процесса, потому что Закнафейн в тот же момент словно взорвался.

Его руки взметнулись вверх, увлекая за собой выдернутые из ножен мечи. Клинок в левой руке во время подъема перевернулся точно над плечом, готовый нанести колющий удар за спиной воина, и так же стремительно описал дугу наискосок над правым плечом Закнафейна.

В то же самое время мастер оружия произвел колющий выпад назад правым клинком и при этом начал поворачиваться так, что левый меч оказался прямо перед ним.

Воинский инстинкт подсказывал Дайнину, что Закнафейн завершит поворот, замыкая линию реза, и отступит на шаг, отдаляясь от воображаемого убийцы, пытавшегося заколоть его в спину.

Но нет!

Закнафейн резко остановил движение клинка, перехватил рукоятку и послал лезвие назад, как и правый меч, и сам повернулся следом за ним, так что меч в правой руке вышел вперед в широком и мощном режущем ударе сверху вниз.

Дайнин видел Закнафейна сотни раз, несколько раз они даже тренировались вместе.

Но такого еще не было.

Закнафейн убрал мечи в ножны и бросил на пол крошки для крысы.

Зверек снова сел на задние лапы и принялся за еду, и Закнафейн снова расслабился, точь-в-точь как и прежде, только теперь Дайнин видел его спереди.

Крыса запищала и задвигалась, и мечи как будто самостоятельно возникли в руках мастера оружия, левый с ошеломляющей плавностью устремился вверх и в сторону. Взгляд Дайнина был прикован к левой руке Закнафейна, к искусной работе пальцев мастера, блестяще выполняющих сложный перехват.

Ни одного лишнего движения. Ни одного.

Дайнин пытался отследить весь процесс: взмах, укол, второй неожиданный укол, завершающий сокрушительный режущий удар. Каждое движение являлось продолжением предыдущего. Каждый поворот, отклонение или смещение центра тяжести во время выполнения движений были отточены таким образом, что Закнафейн становился в позицию для следующего маневра.

Еще горсть крошек полетела к крысе. Закнафейн использовал живое существо из-за непредсказуемости его реакции. Момент стремительного старта определяла крыса, а не Закнафейн.

Дайнин счел эту идею блестящей. Вместо того чтобы самому определять начало упражнения, что, естественно, не подошло бы для человека при неожиданном нападении, превосходный мастер оружия позволял сделать это грызуну – существу с хаотичным поведением. Что поражало еще сильнее, так это то, что вся комбинация, наблюдаемая Дайнином, предназначалась для единственной ситуации, для одного неожиданного удара и с одного направления.

Сколько сотен часов потратил Закнафейн на совершенствование нескольких последовательных движений? Сколько других подобных программ изобрел и усовершенствовал он для других угроз?

Здесь, на галерее над тренировочным залом, Дайнин До’Урден осознал истинную сущность Закнафейна. Дайнин считал себя многообещающим воином, он видел в действии многих выдающихся бойцов Мензоберранзана и даже две настоящие дуэли между мастерами. Он понимал боевое искусство и красоту танца мечей.

Но это? Это нечто большее. Такого уровня совершенства и угрозы Дайнин не мог себе даже представить.

Закнафейн еще раз выполнил свой боевой ритуал, потом еще и еще.

Дайнин понял, что он будет повторять его еще десяток раз. Возможно, два десятка. А может, и сотню раз!

Дайнин покачал головой и тихонько скользнул назад, покинув тренировочный зал через устроенный им потайной выход. Он в одиночестве шагал по коридорам и мог только качать головой, а мысли терялись где-то между непревзойденной красотой увиденного и внезапной острой неприязнью к мастеру оружия Закнафейну. В какой-то момент он остановился, закрыл глаза и повторил всю комбинацию: разворот меча, укол, еще укол и поворот, разящий удар.

Сколько жертв ему придется принести, чтобы хоть отчасти приблизиться к такому уровню точности и быстроты? Сможет ли он достичь подобного мастерства, если даже посвятит тренировкам каждый час своей жизни?

Дайнин уважал Закнафейна.

Дайнин восхищался Закнафейном.

Дайнин ненавидел Закнафейна.

Даб’най едва не вскрикнула, увидев Закнафейна, входящего в «Гниющий миконид», когда после боя с Аратисом Хьюном, устроенного ею в переулке, прошло уже больше семи декад. Она не могла отрицать своей радости при виде него, но и не видела возможности избавиться от охватившей ее тревоги.