Александр Якубович - Ученик Рун

— Я думала, я нанята помочь пареньку совладать с рунами, — холодно бросила винефик.

— Нанята, но освободить сразу после покупки мы тебя не можем, — ответил Осиор, — как только выберемся с Лаолисы, даю слово, носить тебе это не придется.

Я же стоял чуть в стороне, наблюдая за переговорами моих учителей. Вот, Витати нехотя, резко, приняла ленту из руки Осиора и в два движения повязала ее на горле, чтобы деревянный ярлык с информацией о рабе и его хозяине висел спереди.

Мне было неловко вдвойне, потому что точно по такому же ярлыку, только крупнее, я когда–то искал для фермера Ульса сбежавшую козу, что только усиливало параллели между рабами и безмолвной скотиной.

Но Осиор оказался прав. Люди постоянно обращали на нас с Витати внимание, цеплялись взглядом за темнокожую девушку с коротко остриженной головой, шарили глазами в поисках того самого ярлыка и, находя искомое, удовлетворенно кивали сами себе. Значит, сплетни не врали — мальчишка на самом деле купил эту чернокожую. Вот только для чего — никто и близко догадаться не мог, хотя версии выдвигались, множественные и, в основном — крайне похабные. К моему удивлению больше всего грязи лили женщины, причем как и на голову Витати, так и на мою. Называли зарвавшимся юнцом, выродком и вообще, как угодно. Доставалось и рабыне, которая быстро превратилась в черную подстилку магиков.

Если меня эти кривотолки, которые я нет–нет, да слышал краем уха, будто сплетникам доставляло удовольствие говорить нарочито громко, когда я рядом, выводили из состояния душевного равновесия, то вот Витати было глубоко наплевать.

— Эй, ты чего? — тихо спросила винефик, наблюдая, как в очередной раз краснеют мои уши.

— Да опять эти гадости… — ответил я, дернув плечом.

— Они просто… — Витати умолкла, подбирая слово, — трепачи, вот. Трепятся без конца о том, чего не понимают. Вот и все.

— Мне иногда кажется, что они меня боятся, как мага, — внезапно для себя шепнул я Витати, чтобы никто не услышал.

— Конечно, боятся, — хищно усмехнулась девушка, в очередной раз демонстрируя ровные и крепкие зубы, — у меня на родине винефиков вообще стороной обходят.

О Келанде Витати почти ничего не рассказывала, так что я очень удивился, когда темнокожая девушка упомянула свою родину. Сейчас же мы шли к одному из мостов, на ту сторону реки, так что время поговорить у нас было.

— Вот прямо стороной? — удивился я.

— Угу, — кивнула Витати. — Век винефика короток, парень. Дожить до тридцати — достижение.

— Почему? — спросил я.

Сначала Витати посмотрела на меня так, будто я задаю крайне глупые и очевидные вопросы, но буквально через миг ее взгляд смягчился.

— Ты бы хотел встретиться со мной в бою, парень? — вопросом на вопрос ответила девушка.

От перспективы схлестнуться в магической дуэли с Витати я буквально вздрогнул. Она уже показала мне, на что способны дикие руны, особенно — белые. Она буквально голыми руками тушила мои стрелы Тир, разламывала в полете лезвия Фео и громила щиты. Как маг я был абсолютно беззащитен. Максимум, на что я был способен — немного замедлить движение винефика, но вот нанести Витати хоть какой–то вред… Невозможно.

— По лицу вижу, что не хотел бы, — одними уголками губ, чуть прищурившись, усмехнулась девушка, — вот и никто не хочет. Так что если в бою находят винефика… Ты понимаешь, что все копья и стрелы — обычные копья и стрелы, летят в нашу сторону.

Чуть помолчали, перешли на другой берег реки и, уже поравнявшись с невольничьим рынком, меня озарило.

— Ты так в рабство и попала? Ну, с поля боя…

Уже открыв рот, я понял, что затронул болезненную тему. Лицо Витати моментально превратилось в восковую маску, но через некоторое время девушка все же ответила:

— Если бы знали, кого брали в плен, все закончилось бы прямо там.

Дальнейшие расспросы смысла не имели, я прямо физически чувствовал, как уроженка Келанда закрылась от меня эмоционально. Так что к пляжу мы подошли молча. Витати скинула плащ, я же остался в своей куртке, слишком студеным был ветер.

— Так, давай повторим еще раз. В чем отличие истинного мага от печатника? — спросила винефик.

— Каналы дикого… — я запнулся, но моментально исправился, — истинного мага всегда открыты определенной руне. А печатник проталкивает энергию через свои каналы насильно.

— Вот это ты всегда должен держать в голове, парень! Твои руны — всегда с тобой! Тебе не надо делать усилие, чертить печать, насиловать собственное естество, проталкивая магическую энергию волевым усилием! Истинная магия всегда при тебе, только позови!