Антон Емельянов: Почта Приграничья 2

Приграничье — это территория Нави. Нельзя нападать на существ Нави за исключением случаев, когда это необходимо для защиты жизни или есть доказательство совершенного ими преступления.

Великий договор между Рюриком и Навью, 862 год

2218 год

— Эй, почтарь, — рыжий саксонец стоял в дверях гостиничного номера и пристально рассматривал открывшего ему дверь парня. — Говорят, ты в деле всего четыре года, а уже стал одним из лучших?

— Я лучший, — Олег, только недавно вернувшийся из очередного похода на другой берег, тоже внимательно оглядел нежданного гостя, а потом резко захлопнул перед ним дверь. Нечего общаться с чужаками на ночь глядя, особенно с чужаками, что начинают разговор не с приветствия, а с вопросов.

Молодой почтарь провел рукой по еще гладкому подбородку и собрался вернуться к заполнению своей книги почтарей.

«Саксонцы сами не соблюдают приличий, но почему-то обижаются, когда так же поступают другие при общении с ними, — думал парень, — так что ночной гость сейчас наверняка уйдет. И это хорошо, у меня еще полно дел. Как он верно подметил, я в почтарях всего четыре года… Вот только это значит, что уже четыре годапрошло с тех пор, как погибли отец и брат. Целых четыре года… А я так и не приблизился к разгадке личности того, кто их убил. А сейчас еще и Богша куда-то уехал, так что обучение вообще встало…»

— Почтарь! — в дверь снова загромыхали, и Олег понял, что ошибся в своем госте.

Молодой Локов подошел к двери и проверил аккуратно нарисованную изнутри кровавую печать. Три символа, заключенные в треугольники, гарантировали неплохую защиту от слуг Велеса, но не от ведьм или кого похуже из прислужниц Мораны. Увы, если ставить одновременно две защиты (сразу против всех прислужников темных богов), то они просто будут истощать друг друга. А так Олег как раз слышал о гуляющем возле ярмарки волколаке и решил подстраховаться, выбрав на этот раз печать Велеса. И пока она молчала…

«Но все же — что, если этот чужак работает на ведьм?» — парень несколько раз выдохнул, заставляя себя собраться. Да, Навь научила его никому не доверять, во всем видеть подвох, но иногда все же нужно общаться и с другими людьми, потому что только так он сможет выйти на тех, за чьей жизнью сейчас охотится.

Вот только это вовсе не значит, что нельзя принять дополнительные меры предосторожности.

— Почтарь! — рыжий саксонец снова начал барабанить в дверь, и именно этот момент Олег выбрал, чтобы распахнуть ее и дыхнуть чужаку в нос пыльцой полуночного одуванчика.

Безобидная гадость, которая почти не действует на людей, но только если они какое-то время не постояли на коврике, пропитанном жабьими внутренностями. А об этой предосторожности Олег никогда не забывал — с тех самых пор, как однажды Богша на нем самом не продемонстрировал, какое это простое и в то же время удобное средство.

— Значит, ты от кого-то услышал обо мне и хочешь нанять для похода на тот берег? К чему такие сложности? — спросил Олег. — Не проще ли было подойти в кабаке при свете дня да нанять, как все остальные?

Прошло полчаса, саксонец, которого Олег аккуратно затащил в номер и крепко связал, успел прийти в себя. Сначала он, правда, только ругался, но в итоге все-таки перешел от перечисления портовых ругательств к нормальному диалогу.

— Мне не хочется, чтобы кто-то смог связать вопросы, что я задавал, людей, с которыми общался, и Навь в одну картину. Боюсь, в таком случае у меня будет гораздо меньше шансов на успех, — несмотря на крепко затянутое веревками тело и руки саксонец старался держаться уверенно.

— И что же такого ценного ты собрался достать на той стороне? — Олег немного по-новому посмотрел на своего ночного гостя.

— Скажу, когда переправимся через Волгу, — саксонец яростно сжал зубы. — Просто прими мой заказ…

— Если ты хочешь выжить и на самом деле достать то, что тебе нужно, нам надо будет подготовиться, — почтарь по бегающему взгляду чужака понял, что тот опасается пыток, но сам Олег готов был до них опуститься только ради одного дела. И сейчас точно не тот случай. — Без правильной подготовки не будет и шанса. Так что смотри сам. Если тебе нужен я, то рассказывай все, нет — я тебя отпускаю и никогда не вспоминаю об этом разговоре.

— Десять километров… — саксонец начал очень медленно, отслеживая реакцию почтаря.