Влад Лей: Война ярлов

У многих на лицах было недоумение. Еще бы, ушел я один, а возвращаюсь с двумя спутниками. Где я их нарыл?

Вперед вышел Олаф, он первым смог разглядеть мое лицо и опознать меня.

— Ярл, — поприветствовал он меня, — как охота?

— Хорошо, — хмыкнул я, — вот, поймал-таки зверя.

Я кивнул себе за спину на двух агдирцев, тащащих Бьерга.

Олаф, нахмурившись, глянул на их ношу и тут же открыл рот от удивления.

— Бьерг! — ахнул он.

— Он самый, — кивнул я.

— Он жив?

— Пока да.

— И что ты с ним собираешься делать?

— Доберемся до Агдира и казним, — ответил я.

— Чего его еще тащить куда-то? — проворчал Магнус. — Давайте здесь башку отрубим и в море тело бросим.

— Э, не-е-ет… — усмехнулся я. — Это слишком просто…

Агдир нисколько не изменился с тех пор, как я был здесь в последний раз. Все тот же грязный городок, все та же площадь. Вот только теперь на ней появилось новое украшение — столб, на котором восседал сам Бьерг. Точнее, восседал еще вчера. Теперь на столбе была лишь его голова, отрубленная Р`амом ‒ новым тэном Агдира и по совместительству моим наместником здесь. Но обо всем по порядку.

Как только мы прибыли на Агдир, я тут же послал гонцов на Эстрегет, решив, что пока что островом будет править кто-то из моих людей. На эту роль я выбрал своего братца. Думаю, смысл ясен: справится ‒ отлично, а не справится — будет отличный повод наконец вырезать под корень сидевших у меня в печенке агдирцев (мало ли, что им в голову взбредет — это сейчас они добрые и пушистые, клянутся мне в вечной любви и верности, а что будет завтра — кто знает), а заодно и Р`ама, если он опять взбрыкнет.

Может показаться, что на Агдир надо было посадить кого-то «в доску своего», например, того же Магнуса, или Олафа, или Торира, в конце концов. Но рисковать ими я не хотел. А вот братца не жалко. Как раз пусть себя в деле покажет. А то гонору было на целое королевство, вот и пусть наведет порядок хотя бы на одном острове. Вру — на трех. Ярлство Бьерга — это три острова, но не суть важно.

Пока ждали нового тэна, все дружно думали, что делать с Бьергом.

«Кровавый орел» был сразу отметен — умельцы для проведения этого ритуала (банальным словом «пытка» этот процесс назвать язык не поворачивался) вроде как и были, однако старики-агдирцы чуть ли не костьми готовы были лечь, но не позволяли проделать подобное с Бьергом.

И их упрямство заключалось вовсе даже не в жалости к бывшему ярлу. Оказалось, причина была в ином: «Кровавый орел» был не только и не столько пыткой, сколько религиозным ритуалом. Причем провести его следовало лично мне, казнив своего врага, тем самым показав, насколько сильный, умный и коварный противник у меня был. Вот только ни сильным, ни умным я Бьерга не считал. С некоторой натяжкой можно было бы назвать коварным. Но все же скорее жадным и алчным, завистливым, чем коварным. К тому же устраивать такое кровавое представление я не хотел и сам — боялся, что не выдержу и опозорюсь на весь Агдир, вывалив содержимое своего желудка. А оно мне надо? Перепоручить же сие действо кому-то из своих подчиненных было нельзя.

Короче, споры вокруг того, как казнить Бьерга, были долгими и даже кровопролитными (несколько непримиримых сторонников того или иного спора сцепились в рукопашную, когда аргументы иссякли). Жирную точку в этом вопросе поставил я, предложив, памятуя о комментариях зрителей, просто посадить Бьерга на кол.

Что и было проделано.

Кол был подготовлен быстро, заточен на совесть, и когда уже было собрались «вводить» его в оппонента, внезапно вперед вышел Магнус и со злорадной улыбкой сбил острие, сделав его тупым.

— Иначе быстро подохнет, — пояснил он недоумевающим зрителям.

Вопящего Бьерга поставили, словно достопримечательность, прямо в центре городской площади.

Я несколько отвлекся на другие дела и, когда снова появился там, заметил, что Бьерг уже весь закидан грязью. Похоже, дети постарались. А может и взрослые, кто знает.

Словно бы в подтверждение моих догадок, мимо проходящая старуха подобрала замерзший кусок грязи и, размахнувшись, запустила его в Бьерга.

Откуда только силы взялись у старой?

Впрочем, вполне себе точный бросок не удовлетворил старуху. Она подошла к столпу и попыталась доплюнуть до человека, находящегося на самом его верху.

Вот это у нее уже не получилось.

— Проклятый отцеубийца! — проворчала старуха и побрела прочь.

О, да! Об этой истории я слышал, и немало. Якобы на острове появился колдун, который и «совратил», «заразил ересью», «перетащил на темную сторону», ну и так далее, вполне себе нормального юношу. Вследствие воздействия черной магии, Бьерг сначала убил своего отца, а затем начал устраивать всякие непотребства.