Ольга Назарова - Как найти врата?

— Как он мне уже надоел! — мрачно заявил Финист, глядя на перепачканного тиной Змея, вытягивающего на твердую землю из болота свои сокровища. — Вот всего-то ничего летим, а смотреть на него уже не могу!

— Ну и не смотри, трепетный ты наш! Да, а на съемки тебе когда? — поинтересовалась Яга.

— Через два дня. То есть даже повода бросить вас тут с этой зверюгой у меня нет, — честно и грустно признался Финист, точно помнящий, что Яга его расписание видела.

— Какая я тебе зверюга? — гневно уточнил Змей. — Я — не зверюга, а дракон!

— Дракон-дракон, ящер ты динозавровый! — усмехнулся Финист, хладнокровно отступая от Змея подальше.

— Так, прекращайте оба! — не выдержал Баюн. — Горыныч, неси ты свои сокровища аккуратнее, раз уж они тебе так нужны, или летать нормально разучился? Как Горбунок, все вихляешься из стороны в сторону, — взаимно оскорбленные Горыныч и Конек-Горбунок хмуро покосились друг на друга. Каждый считал, что летает несоизмеримо лучше всех остальных вместе взятых.

Катя сидела на стволе поваленного какой-то давней бурей дерева и рассеянно слушала препирательства сказочных героев. Она устала и перенервничала. И не очень себе представляла, как дальше смогут жить такие разные и сложные герои, пока у нее не получится их вернуть в Лукоморье. Вот Змей, как его в терем поселить? Терем деревянный, Змей, хоть и обещал уменьшиться и перестать извергать огонь, сам по себе вспыльчивый и может запросто забыть про обещания. В Катином воображении моментально возникло зарево за забором их дачи, и взлетающий в небо огромный дракон.

— Не, так он не решится, — раздался над Катиным ухом голос Баюна. — Он тебя опасается. Ты же можешь его не взять в Лукоморье, да и вообще, сказочников лучше не раздражать. Он понимает.

— Опять я громко думала? — совсем расстроилась Катя. Свои мысли все-таки хочется оставлять при себе. — Ты же говорил, что не умеешь мысли читать.

— А я и не умею, — пошевелил усами Кот. — Само иногда получается, и не со всеми. С тобой вот бывает, что и получается, особенно, если ты так громко думаешь. А сейчас еще и тоскливо. Вокруг тебя столько уныния собралось, что оно тебе скоро совсем настроение испортит. Да, а с чего такое вдруг? Мы же с викторией возвращаемся, сиречь с победой, а у тебя такой вид, как будто конфузия случилась.

— Котик, я вот дальше не понимаю что делать. Ну, возможно, я и найду ворота, а может даже и получится их открыть, хотя я очень сомневаюсь в этом. А дальше? Вы же пришли сюда, чтобы найти помощь, напомнить о сказках, потерялись и ослабли, а теперь просто возвращаетесь, значит, ничего не изменилось?

— Как же не изменилось? Сами-то по себе мы там были и не смогли ничего исправить. Мы же и ушли оттуда для того, чтобы или как-то напомнить людям о себе, но так, чтобы о нас многие вспомнили, и помогли ожить нашему миру снаружи. Или найти сказочника, который сможет помочь оживить сказки в самом Лукоморье. А уж когда схлынет туман, сказки, когда они сильные, живые, могут о себе напоминать сами. Вот захочется человеку достать книжку со сказками, или вспоминается вдруг какая-то, которую и слышал-то в глубоком детстве один раз, и рассказывается детям, а то и внукам. Или ищет человек изо всех сил знакомую книгу в магазине, не важно, что он сто раз мимо проходил, и не видел и не замечал, а вот теперь надо срочно найти, вспомнить, вернуться в детство. А еще мы напомним о себе с помощью твоего деда. Он интервью у меня уже взял.

— Баюш, ты только не сердись, но его вряд ли напечатают. В тебя же в журнале не поверят.

— А это уж моя забота! — Баюн выглядел таким загадочным, что Катя решила пока не уточнять.

Дальше полетели спокойнее. Горыныч подустал тащить свой узелок, поэтому стрекозу не изображал, а летел ровно, крепко вцепившись огромными когтями в ткань палатки. До дачи добрались уже ночью. Катерина позвонила родителям, папа включил прожектор, который накануне попросил у знакомых, и ориентируясь на этот свет, Горыныч собрался кинуть узелок. Вопль всех летящих заставил его судорожно вцепиться в его сокровища.

— Ты что, совсем сбрендил? Там же моя изба, и Катины родители, и терем! — громче всех взвыла Яга, а Катя порадовалась, о том, что она предупредила свою семью о возможном падении груза и Горыныча, поэтому все, включая Полкана, перебрались на время посадки Змея в погреб.

Горыныч судорожно перехватил узел и отчаянно махнул крыльями, поднимаясь повыше, а потом начал описывать круги, не снижаясь.