Алексей Шепелёв - За гранью

— А она может это захотеть?

— О, она много чего может захотеть. Сейчас, например, она хочет, чтобы завтра вы все у старого дуба свернули в ущелье.

— А что там, в ущелье?

— Точно не знаю. Какая-то дверь. Дверь в мир, в который вас хочет привести Дорога. В мир, в котором вы нужны.

— А что будет, если мы пройдем туда?

— И этого я не знаю. Может быть, поможете кому-то, может — помешаете. Может быть, приобретете новых друзей, а может — потеряете старых. Все что я могу сказать — вы нужны там. Так считает Дорога.

— А… Дорога приведет меня к родителям, если у старого дуба я поверну в ущелье?

— И этого я не знаю. Есть только один способ узнать. Ты знаешь сам, какой…

Козленок начал таять, превращаться в обычный бесформенный и блеклый солнечный зайчик…

— Погоди!

— Зачем? — Козленок ненадолго прекратил растворяться. — Я уже сказал тебе все, что хотел сказать. Решать должен ты сам. Ты сам должен понять, чего ты хочешь. А я могу только пожелать тебе удачи и сказать: "До встречи!.."

Через минуту Солнечный Козленок полностью исчез — последними растворились в темноте его иронически наклоненные рожки.

Вышедшего из темноты и опустившегося рядом с ней у костра мужчину Анна-Селена увидеть никак не ожидала.

— Олаф, как ты здесь очутился?

— Не знаю, — воспитатель слегка пожал плечами. — Ты же помнишь, я всегда без особого почтения относился к точным наукам. То, что людям и так понятно, в физике описывается трехэтажными формулами. А уж если понять непросто — то в формулах разберутся только гении.

— Но это — ты?

— А кто же еще? Сплю вот и вижу тебя во сне…

— Но я-то не сплю, я — настоящая, — возмутилась Анна-Селена.

— А я какой? — немного обиделся Олаф. — Если я сплю, это не значит, что я перестаю быть настоящим. Главное в человеке все-таки не телесная оболочка, а личность.

— Значит, во сне можно попасть в иные миры?

— Во сне много чего можно. Помнишь, я рассказывал тебе про сэра Альбина Вэйлера, как он во сне придумал числа-квартернионы.

— Помню, — кивнула девочка, — мы это и по истории науки в школе проходили.

— Вот видишь… Есть еще один известный случай, правда, в литературе — отставной майор фон Краузе во сне задумал свой роман «Куб», который принес ему мировую славу и Билоневскую премию по литературе…

— Ладно, если ты настоящий, то расскажи, как там дома.

— Дома? Да ничего, только Алек очень переживает, что ты пропала…

— Ага, так я поверила… Он меня больше чем Тони безиндой дразнил…

Олаф снова пожал плечами.

— По настоящему свое отношение к чему-то узнаешь только тогда, когда исправить ничего уже нельзя. Ведь почему Алек так тебя дразнил?

— Почему?

— Потому что был уверен, что с тобой ничего не может случиться. Тебя ведь в Вест-Федерации ждало неплохое будущее для безинды, а если бы ты уехала за границу, то отсутствие у тебя индекса вообще бы не имело никакого значения. А теперь он очень переживает, что вел себя с тобою так грубо…

Девочка на мгновение задумалась.

— Олаф, скажи, а я могу… вернуться домой? Не во сне, а насовсем.

— Я думаю, что невозможного в этом мире нет почти ничего. Но дело в том, что очень часто мы не знаем, что именно надо делать, чтобы исполнить свое желание… Хотя, вот в данном случае я могу тебе немного подсказать.

— Правда? Олаф, миленький, подскажи.

— Конечно, подскажу. Есть те, кто способен выполнить почти любые желания. Даже такое, как у тебя. Сделай так, чтобы они захотели его выполнить — и больше ничего не надо.

— Но зачем им выполнять мои желания? — изумилась девочка.

— Например, из чувства благодарности. Ведь ты можешь тоже кое-что сделать для них?

— Например?

— Например, завтра на развилке дороги свернуть налево.

— А что там?

— Там? Там мир, полный тех, кому живется даже хуже чем безиндам. Возможно, ты и твои друзья сможете им помочь — и тогда благодарность не заставит себя ждать.

— Что-то не сходятся концы с концами, Олаф, — с сомнением покачала головой Анна-Селена. — Если они такие всемогущие, то почему бы им не помочь тем, кто несчастен, самим.

— Мне помниться, ты неплохо умела готовить, — улыбнулся воспитатель.

— Да я и сейчас не разучилась, — улыбнулась девчонка. — Ты проголодался? Сейчас я тебя угощу…

— Нет-нет… Я просто хотел сказать, что, как правило, еду тебе готовила Марта, хотя ты могла приготовить себе сама. Так что, не всегда тот, кто может, делает все сам. Иногда должны поработать и другие…