Мария Боталова - Сплетая свет и тьму [СИ]

С каждым словом голос Каддура слабел, звучал как будто все дальше и дальше. Я чувствовала, что сил в нем почти не осталось. Скоро он исчезнет. Навсегда.

— Возвращайся, Таис. Вы связаны. Все трое. И ты нужна Альвеиру… — прошептал Каддур.

— Я… я могу вернуться?

— Конечно. Ты же феникс.

— Но как?

— Понятия не имею. Вы, фениксы, такие странные. Порой непостижимые даже для богов.

Как? Ну как мы можем вернуться, если сил едва хватает на то, чтобы удержаться здесь, не упасть еще глубже?!

Я взглянула на наши с Лэраном тела, по-прежнему горящие пламенем. Мое — пламенем света. Его — пламенем тьмы.

Как мы можем вернуться?

На моем запястье черным всполохом сверкнул браслет.

Господи, как я хочу жить, как хочу вернуться назад! Ведь там Альвеир. Живой. Я хочу быть с ним. Где угодно, но быть именно с ним. Альвеир именно там. Значит, и я должна непременно вернуться.

— Таис, брось меня.

— Что?

— Брось меня, — повторил Лэран. — Я чувствую, как твоя душа стремится к Альвеиру. Отпусти меня. Ты сможешь выкарабкаться.

— Я… я не могу бросить тебя, ты ведь моя половинка. Ты часть меня, Лэран.

— Но ты любишь Альвеира. Иди к нему. Просто иди к нему.

— Мы вместе пойдем.

— Да не хочу я к твоему Альвеиру. Я-то его не люблю.

— Я не брошу тебя!

Мысль о том, чтобы оставить здесь Лэрана, остаться без него, приводила в ужас, в самую настоящую панику. Мы — фениксы, мы неразрывно связаны. Я не могу вернуться без него. Просто не могу!

Чувствую, что не могу без него.

Феникс света не может жить без феникса тьмы.

— Проклятье, доверься, мне, Таис! Ты веришь мне? Я все понял! Ты должна оставить меня!

— Нет, Лэран, это неправильно… нет…

Он сам оттолкнулся от меня. Сам!

Желание оказаться рядом с Альвеиром пересилило. Я устремилась к нему всей душой. Болезненный рывок — и вот я снова в своем теле, пылающем в огне. Только огонь этот — не предсмертная агония. Это огонь целительной, возрождающей силы.

Кинжал в груди попросту рассыпался. Рана постепенно затягивалась. Все тело, каждая его клеточка обновлялась, заново обретала жизнь. А когда пламя опало, я сумела сделать вздох.

Тут же приподнялась, закашлялась. Нашла глазами Лэрана и протянула к нему нить спасительного света.

Он уже был в пути. Но не в бездну, а назад, к этому миру, к своему телу. Черное пламя вспыхнуло ярче, Лэран ухватился за ниточку и вернулся.

В тот же миг меня озарило пониманием. Он был прав. Лэран был прав!

Ни один феникс до нас еще не возрождался. Ни один. Умирая, все они покидали этот мир. Они могли бы, но возвращаться им было незачем.

Мы на самом деле очень от своих предшественников отличаемся. Я люблю Альвеира и вернулась ради него. Но феникс света и феникс тьмы не могут друг без друга. Лэран вернулся вслед за мной.

Любовь — вот оно чувство, которое дает нам силы, чтобы жить. Фениксы любили друг друга и вместе уходили. У нас все иначе. И мы ради любви вернулись.

— Да, — произнес Лэран одними губами и поднялся в опадающем пламени.

— Молодцы… — раздался ментальный шепот Каддура. Я ощутила, как бог постепенно растворяется, с каждым мигом становясь слабее и слабее.

Нет, так не пойдет, он мне еще нужен! Пока не ушел, пока еще может помочь. Я должна сделать для Альвеира все возможное. Для нас обоих. Если Каддур сейчас исчезнет, если не успеть, мы лишимся единственного шанса.

— Каддур! — воззвала к нему мысленно. — Благослови меня. Я выдержу. Должна выдержать.

— Ты — феникс света, — откликнулся он. — Только темные могут выдержать мое благословение.

— Благослови, — повторила я упрямо. — Ведь ты оставил себе часть силы, я это чувствую. Но для чего? Чтобы пожить еще немного? Или ради своего любимого творения, ради одного из аркахонов?

— Догадливая девочка. Но он больше не аркахон.

— Значит… благословение не нужно?

— Зачать ребенка вы сможете, правила аркахонов на вас больше не действуют. Но в тебе нет ни капли тьмы. А он — темный бог. Выносить для него ребенка ты не сумеешь. Без моего благословения не сумеешь.

— Значит, мне нужно твое благословение.

— Это самоубийство, а не благословение.

— Благослови!

— Как пожелаешь.

Я очутилась в темном восьмиугольном зале. Ну, наверное, не именно я, а снова мой разум, моя душа — носитель сути и магии.

Фиолетовые узоры на полу, тьма, скользящая по стенам. И Каддур передо мной. Полупрозрачный, окутанный дымкой.

— Krainis! — воскликнул Каддур, направляя ко мне сгусток тьмы.