Мари Бреннан - Естественная история драконов. Мемуары леди Трент. Тропик Змеев [litres с оптимизированной обложкой]

От меня потребовалось только одно: придать ходу его мысли желаемое направление.

– Драконья кость! Да! – сказал он. Видватийский акцент стал гораздо заметнее: его познания в ширландском не поспевали за мыслями. – Думаю, решение не за горами. Учитывая, сколько ученых работает над этой проблемой, и новое, современное оборудование… Ответ вскоре будет получен.

Только и всего. Ни малейших признаков какого-либо тайного знания, ни единого намека на то, что он знает больше, чем говорит. Продолжая беседу, я сосредоточилась на толпившихся вокруг гостях. Голос Гуаталакара звучал так громко, что вскоре всему залу стало известно, что мы с ним обсуждаем проблему сохранения драконьей кости.

– Решение этой проблемы будет потрясающим научным открытием. Но я, признаться, встревожена его возможными последствиями. Область моих интересов – естественная история, и я не могу не принимать близко к сердцу то, что может вдохновить людей на истребление драконов.

Снисходительное хмыканье слева возвестило о появлении Питера Гилмартина, маркиза Кэнланского, вице-президента Коллоквиума Натурфилософов.

– Но разве ваша экспедиция не истребляла драконов в Выштране ради науки, миссис Кэмхерст? Насколько мне известно, зарисовки убитого животного – ваша собственная работа. Безусловно, было бы много лучше, если бы натуралисты получили возможность сохранять скелеты драконов для изучения вместо того, чтобы добывать новый экземпляр всякий раз, как возникнет новый вопрос.

Все это звучало вполне логично, однако его покровительственный тон пришелся мне не по вкусу. Только почтение к его положению в обществе вынудило меня смягчить рвавшийся с языка ответ.

– Меня тревожат не натуралисты, милорд, но те другие, кто не удовольствуется горсткой скелетов. Человечество не отличается скромностью и умеренностью.

– И все же подумайте о прогрессе, который может воспоследовать за этим открытием. Стоит ли ставить благополучие диких зверей превыше нашего собственного?

На это я могла бы, не сходя с места, ответить целой лекцией, но лорд Кэнлан не оставил мне шанса даже начать. Он повернулся к Гуаталакару и склонился в его сторону в дружеской, слегка заговорщической манере.

– Мне хотелось бы поговорить с вами завтра, в более академичном окружении. Ваша работа представляет для меня немалый интерес, и я полагаю, что могу оказаться в состоянии помочь вам в ней.

Дохни на меня в тот миг выштранский горный змей – даже тогда я не могла бы оцепенеть сильнее. Пока Гуаталакар отвечал, я не мигая смотрела на лорда Кэнлана, будто одной силой взгляда могла подтвердить или рассеять внезапно возникшие подозрения.

Возможности использовать результаты Кембла самому у маркиза не было: основной областью его научных интересов являлась астрономия. Но это не значило, что Кэнлан не может получить от них выгоду иными способами – например, продав дневники Кембла тому, кто даст большую цену.

Уж не почудилось ли мне? Уж не была ли его улыбка, обращенная ко мне, не просто снисходительно-учтивой любезностью, а тайным, злорадным сообщением, что потерянное мной – в его руках, и он намерен извлечь из этого все возможные выгоды?

Имея титул маркиза, он превосходил положением в обществе даже лорда Хилфорда. Обвинять его здесь же, на месте, нечего было и думать, хотя шок едва не заставил меня забыть о благоразумии и высказать все свои подозрения ему в лицо. А ведь он не сказал ни слова, которое хотя бы для начала можно было интерпретировать как улику, не говоря уж о ее убедительности для всех остальных.

До самого конца ужина я кипела от злости, не имея возможности отойти в сторону с кем-нибудь из друзей и поделиться подозрениями с ними. Но после, пока лорд Хилфорд прощался с гостями, я поспешила оттащить мистера Уикера в угол и поведать ему обо всем.

– Тонковата зацепка, – сказал он, выслушав меня и хмуро взглянув через зал туда, где стоял лорд Кэнлан.

Его слова вовсе не воодушевляли, однако они все-таки прибавили мне мужества. Было время, когда Томас Уикер только фыркнул бы в ответ и отнес мои опасения на счет буйной фантазии. Сейчас же он всерьез задумался над ними, пусть даже его раздумья не привели к согласию.

– Да, мне неизвестно, откуда он мог узнать об исследованиях Кембла, – призналась я. – Но вам ведь уже доводилось встречаться с ним – стал бы он так щеголять передо мной своим удачным ходом?

Гримаса на лице мистера Уикера ответила яснее слов.