Мари Бреннан - Естественная история драконов. Мемуары леди Трент. Тропик Змеев [litres с оптимизированной обложкой]

Я намеревалась оставаться под водой как можно дольше, но продержаться сумела недолго. Вскоре отчаянный стук сердца выгнал меня наверх. Я набрала в грудь новый запас воздуха, стараясь дышать как можно тише – частью для того, чтобы никто не услышал меня, частью же с тем, чтобы самой послушать, что делают лабане. Помня об осах, я ожидала услышать со стороны лагеря крики и ругань, но над водой меня встретила тишина. От страха мышцы едва не свело судорогой. Лабане были не простыми солдатами: их с детства учили терпеть боль и лишения без жалоб. Они могли умереть под жалами ос, но не издать ни звука.

И это значило, что я представления не имею, где они.

Я проплыла еще немного, ныряя, когда могла, но страх не давал надолго задержать дыхание. Посему двигалась я раздражающе медленно и, вынырнув на поверхность в четвертый раз, заметила движение на берегу позади.

Был ли это цебане? Не знаю. В тот момент я не сомневалась, что это кто-то из них, и не стала задерживаться, чтобы убедиться в собственной правоте. Уже не заботясь о тишине, я ринулась к противоположному берегу, выскочила на берег и побежала в лес, от всей души надеясь, что вода задержит погоню, что врагов сожрет какой-нибудь зверь, что мне попадется на глаза хоть какое-нибудь убежище.

И на глаза мне попалось дерево.

Нет, деревьев вокруг хватало, но это было особым – одним из лесных гигантов, обросшим лианами и деревцами-паразитами, стоящим на краю низины, несколько месяцев назад, в паводок, явно уходившей под воду. Короче говоря, именно такие деревья часто используются для сооружения воздушных мостов, и это натолкнуло меня на неплохую мысль.

Цепляясь за ветки, упираясь ногами в ствол, подгоняемая страхом перед тем, что могло приближаться сзади, не в силах даже взвизгнуть, когда нога оскальзывалась и теряла опору, я с ловкостью и проворством испуганной белки полезла наверх. И чем выше я поднималась, тем очевиднее становилось, что я не ошиблась: и в самом дереве, и в оплетавших его паразитах чувствовалась рука мулинцев, а это значило, что мост где-то надо мной.

И мост наконец нашелся. Опустившись на четвереньки, я проползла по нему примерно до середины и улеглась на живот среди сплетения лиан и сучьев, вдали от любого дерева, на котором лабане могли бы рассчитывать найти меня.

Они не знали джунглей. И даже не подозревали о существовании мостов.

Во всяком случае, на это стоило надеяться.

Мое решение не осталось без награды: вскоре снизу послышался тихий голос. Был ли это тот цебане, которого я видела на другом берегу, или нет – один из них добрался сюда. Нет, не один, двое: откуда-то неподалеку откликнулся другой. Они в самом деле искали меня. И можно было не сомневаться: отыскав, не повторят прежней ошибки и не сочтут ширландскую женщину слишком никчемной, чтоб представлять собой угрозу.

Но меня не нашли. Некоторое время они обыскивали окрестности; я слышала, как они бродят туда-сюда, хотя они, несмотря на темноту и совершенно непривычную, ничуть не похожую на их родину местность, двигались удивительно тихо. Однако меня надежно укрывал мост, в свою очередь казавшийся с земли всего лишь исключительно густым сплетением веток. Чтобы заметить его, требовалось знать, что ищешь, а лабане этого не знали.

Не знали они и другого – чего следует опасаться. Услышав такой знакомый моим ушам кашляющий рев, я поняла, что они разбудили спящего болотного змея.

За этим, однако, не последовало ни криков боли, которые могли бы означать, что кто-то из лабане попался в зубы зверя, ни схожих звуков со стороны дракона. Почувствовав едва уловимый запах его экстраординарного дуновения, долетевший до меня снизу, я от души порадовалась, что до меня не достать. Причиною же треска и шороха в отдалении могли оказаться спасавшиеся бегством лабане – впрочем, об этом мне трудно было судить. Перевернувшись на спину и глядя в темноту наверху, я благословила джунгли, исцарапавшие, исколовшие, изжалившие, измолотившие мое тело, но в конечном счете пришедшие на помощь и спасшие меня.

Так, оцепенев, от страха не смея шевельнуть и пальцем, я пролежала целую вечность. Наконец сквозь зелень над головой начал пробиваться свет дня, и, полежав еще некоторое время, я сумела заставить себя встать. Но даже после этого я долго смотрела сквозь сплетение лиан во все стороны, обирая с себя пиявок и стараясь (насколько могла) убедиться, что лабане не оставили для меня внизу какой-нибудь хитрой ловушки.