Мария Архангельская - Охотница [СИ]

— Бог миловал, — отозвалась мама.

— А что вы ему сказали? — полюбопытствовала я.

— Я уже боюсь с ним в одной комнате оставаться, — не слушая меня, продолжала Алла Васильевна. — Вчера в стену, а завтра что? За нож схватится?

— Но что-то же вы ему сказали? Не просто же так он вдруг побелел и затрясся? Что-то же этому предшествовало?

Но Алла Васильевна уже замолчала, с отрешённым видом глядя в окно. Кажется, вопроса она так и не услышала.

Вскоре нас позвали к столу, и я нарочно села рядом с Пашей, чтобы исключить возобновление разговора с его матерью. Правда, он тоже так и норовил сказать что-нибудь нелестное о родительнице, но его было легче притормозить и повернуть разговор в иное русло.

На столе стояла водка, которую я обычно не пью, но сейчас отказываться было бы неловко, и я вместе со всеми хлопала за упокой души, попросив Пашу налить мне стакан сока, чтобы запивать. И после четвёртой стопки поняла, что мне уже многовато. Алкоголь вообще плохо на меня действует, начинает тошнить, и потому я после пары «весёлых» ночей вынужденно соблюдала в нём меру даже в куда более разбитных компаниях. К счастью, как раз в этот момент в застолье образовался перерыв, так что я смогла встать из-за стола и шёпотом спросить у папы, не сильно ли обидятся хозяева, если я сейчас уйду. Папа кивнул и сказал, что объяснит, что я ещё не окончательно оправилась после болезни. Олег Борисович, к которому он подошёл, отнёсся с полным пониманием и сам вызвал для меня такси.

Ехать было недалеко. День уже клонился к вечеру, было всё так же холодно, хотя небо было ясным. Я невольно залюбовалась закатом над рекой, и когда машина свернула на Новый Арбат и остановилась у нашего дома, даже пожалела немного, что поездка кончилась. Хотя больше всего мне хотелось добраться до спальни и лечь.

Когда я уже проходила под аркой, в кармане мурлыкнул ай-фон, сигнализируя, что пришла смс-ка. Оказалось — от папы. «Как добралась?» — писал он. Я улыбнулась, набрала в ответ «Хорошо уже на месте» и нажала на отправку. И тут моё сознание зафиксировало за спиной какой-то звук, который мог быть только шумом мотора.

Машины редко ездили под аркой, а потому я спокойно остановилась прямо посреди проезда — люди-то обойдут. И теперь автомобиль, пользуясь тем, что я отвлеклась, подкрался ко мне почти вплотную, но вместо того, чтобы затормозить, ударил по газам. Между нами было не больше пары метров, и отскакивать в сторону было поздно. И потому я прыгнула не от машины, а к ней. Ладони упёрлись в гладкий капот, кувырок, затылок, шея, плечи, спина прокатываются по твёрдому, подошвы ударяются в асфальт, и вот я уже пробегаю пару шагов к стене, а машина с рёвом проносится мимо, заворачивает за угол и исчезает.

Всё произошло настолько быстро, что я не успела не то что испугаться — даже толком осознать, что случилось. Словно что-то внутри меня на мгновение взяло на себя контроль над моими действиями и заставило сделать то, что я сделала. А в следующий миг я чётко представила себе, как машина за углом разворачивается и снова гонит под арку. И вновь без какого-либо участия разума ноги понесли меня прочь, наружу и в сторону, к крыльцу одного из магазинов, располагавшихся в нашем же доме. Спрятаться там, не будет же автомобиль таранить витрину дорогого салона…

Но за спиной всё было тихо. Уже стоя у дверей, я оглянулась, помедлила и всё же рискнула вернуться к арке. Машины видно не было. Только лежал посреди проезда одинокий ай-фон, который я выронила, сама того не заметив. Видимо, по нему проехалось колесо автомобиля, потому что он был раздавлен в лепёшку: корпус пошёл трещинами, начинка вылезла наружу. Я зачем-то подняла его, подержала и со вздохом уронила обратно. Недолго мне прослужил Максов подарок.

Жалко почему-то стало до слёз. И ай-фона, и Макса, который выбирал его для меня и так радовался, что угодил. Я мысленно дала себе зарок, что куплю такой же, и как можно скорее. И ничего не скажу ему про замену.

Я потёрла загривок, слегка ушибленный моим безумным кувырком, что, однако, спас мне жизнь. Или, по крайней мере, здоровье. Жаль, что я не запомнила номера этого лихача, вчинить бы ему иск, да побольше, чтоб неповадно было. Синяя машина, кажется, «мерс». На заднем стекле — треугольная наклейка. Между прочим, он и сам здорово рисковал. Там, за аркой, поворот, выводящий на узкие улочки, да ещё и под довольно большим уклоном. Не справишься с управлением — сам загремишь на больничную койку.