Анастасия Анфимова - Отважная лягушка

Мужчина встрепенулся. Густые брови грозно сошлись к переносице, а крылья носа раздулись, как у племенного жеребца перед кобылой.

— Кто вы такая, чтобы сомневаться в моей честности?!

— Своё имя я вам уже называла, — нахмурилась девушка, сохраняя полное спокойствие. — И я пока ничего не ставлю под сомнение, хотя вижу вас первый раз в жизни. Однако, вас может не оказаться рядом, когда господин Септис получит это письмо, и мне совсем не хочется объяснять, почему сломана печать на свитке, предназначенном ему лично.

— Я буду сопровождать вас до Радла, — успокаивающе заявил собеседник. — И лично провожу к своему покровителю.

— Дорога дальняя, — задумчиво покачала головой девушка. — А боги любят зло шутить над людьми. Я настаиваю. В противном случае, письмо вам придётся отнимать у меня силой.

Какое-то время коскид Септиса и его племянница бодались взглядами при полном молчании зрителей. Мужчина опустил глаза.

— Ну, хорошо, — губы его скривились в брезгливой гримасе. — Госпожа…

Он чуть поклонился в сторону Маммеи.

— …не найдётся ли у вас чернил и листа папируса?

Предоставив гостю письменные принадлежности, верховная жрица, видимо по рассеянности, забыла предложить табурет, так что Солту пришлось пододвинуть к столу сиденье без спинки.

— А вы, господин Курий, не могли бы заверить расписку своей подписью? — обратилась Ника к претору, который явно наслаждался, наблюдая за мрачно сопящим Минуцом.

"Столичных пижонов нигде не любят", — сделала очевидный вывод попаданка, поймав одобрительный взгляд Маммеи.

Закончив, дядин посланец вопросительно взглянул на претора. Не заставляя себя ждать, тот не только расписался, но даже поставил печать.

Пробежав глазами текст, удостоверяющий, что Анк Минуц Декум вскрыл письмо, предназначенное Итуру Септису Дауму, по его поручению, путешественница торжественно протянула мужчине свиток.

Надо отдать должное, обращался он с ним очень осторожно. Аккуратно отделив печать, так же бережно развернул длинный, склеенный из нескольких листов свиток, и отвернувшись к окну, углубился в чтение.

Не собираясь оставаться на ногах, Ника бесцеремонно уселась на сундук.

— Вы удовлетворены, господин Минуц? — нарушил наступившую тишину претор. — Если да, то я пойду. У меня нет времени здесь сидеть.

— Прошу вас, господин Курий, ещё минутку, — не отрывая глаз от папируса, сделал знак рукой коскид регистора Трениума.

Тяжело вздохнув, чиновник замолчал с таким скорбным видом, словно оказывал столичному визитёру важную, но ужасно обременительную для себя услугу.

Резко обернувшись к рабу, Минуц приказал:

— Подай письмо, Солт.

Невольник быстро извлёк из сумки деревянный футляр с тоненьким свитком. Развернув его, мужчина посмотрел на послание Лация Юлиса Агилиса.

"Почерк сравнивает", — сообразила девушка.

Знаком приказав рабу приблизиться, Минуц без слов показал ему оба папируса. Молча кивнув, Солт тихо вернулся на место.

"Ого! — усмехнулась про себя Ника. — Невольник-то не прост. Ещё неизвестно: кто в этой парочке главный?"

— Мне нужно поговорить с вами…, госпожа Юлиса, — с нескрываемым усилием выдавив из себя последние слова, мужчина старался не смотреть ей в лицо. — А к вам, господин Курий, я завтра зайду в базилику, и там оформим все документы.

— Хорошо, — кивнул довольный претор, поднимаясь.

— Разговаривайте здесь, господин Минуц, — неожиданно предложила верховная жрица. — Мы с сестрой вас покинем. Мне что-то нездоровится.

— Господин Лаций Юлис Агилис подробно описал обстоятельства, которые привели его с супругой на край света, — сказал коскид Септиса. — К сожалению, я не дочитал письмо до конца, чтобы не занимать время уважаемых людей.

Он кивнул на дверь в соседнюю комнату, где скрылись жрицы.

— Поэтому расскажите мне, как ваши родители оказались в такой дали?

"Неужели он думает, будто я не знаю, что написано в письме? — мысленно удивилась девушка. — Ну и дурак"

— Почему бы и нет? — пожав плечами, она пересела с сундука на освободившееся сиденье без спинки. — Мой дед, сенатор Госпул Юлис Лур, и его старший сын Скунд пали жертвой клеветы во время разоблачения заговора Китуна. Боги распорядились так, что известие об этом застало родителей в имении Домюлис у бабушки. Дед прислал письмо с приказом бежать. Но его гордая супруга Нерида Юлиса Гения отказалась, решив принять смерть дома. Отец рассказывал, что предлагал маме развод, надеясь тем самым спасти её от гнева Императора. Но она отказалась, предпочтя разделить с мужем горькую судьбу изгнанников. Кто-то из небожителей сыграл с ними злую шутку. В погоню за младшим сыном сенатора Юлиса послали Нера Фабула Ценсора — человека, который давно и настойчиво добивался любви моей матери.