Анатолий Бочаров - Времена огня и погибели (СИ)

— Я верю. Я вижу вас всего ничего — и уже мечтаю проснуться.

— Проснешься к утру — это я тебе обещаю. Могу сделать так, — фэйри усмехнулся, — чтоб твоя голова при этом не болела, и не тянуло блевать.

— Спасибо, милорд. Я не нуждаюсь в подобной милости, — ответил Кей сухо.

— Гордец. Мне это нравится. Господа, держите мальчика и отправляйтесь, — сказал белый дракон спутникам. — Я еще скажу этому благородному сэру несколько слов, которые окажутся ему полезны.

— Хорошо, — сказал черный. У него был холодный, сухой голос. — Мы будем ждать тебя дома. Не задерживайся здесь надолго.

Нелюдь в черных одеждах взмахнул посохом, серебристое слияние, исходившее от него, стало ярче. Рыцарь Камелота на мгновение прикрыл глаза рукой — а когда свет померк, оказалось, что ни черного, ни золотого дракона больше нет рядом. Тело Артура Пендрагона тоже бесследно пропало с носилок, на которых перед этим лежало. Как и Экскалибур. Все это исчезло буквально в мгновение ока, бесследно.

Сводный брат погибшего государя остался наедине с одетым в странный белый костюм фэйри.

— Что излагать своим товарищам на предмет исчезновения Артура, ты запомнил, — сказал дракон неожиданно хрипло, будто разволновался. — Твой лежащий ныне без сознания друг, когда очнется, охотно подтвердит любые твои слова. После воздействия, что мы применили, его разум на время окажется слаб и внушаем. Но есть еще одна вещь, которую ты должен передать всем, кого увидишь завтра утром, и на следующий день, и после него тоже. Ты расскажешь ее им — а они примутся сплетничать направо и налево, и так, пока твои слова не разойдутся по всему белому свету. Эти слова должны перевесить любую прочую ложь, которую начнут врать после этой ночи.

На мгновение снова сделалось зябко. Кей поежился и подумал, что надо застегнуть рубаху. Его ощутимо знобило, и похоже было, на следующий день свалит простуда. Придется пить горячие отвары — и хорошо бы болезнь не распространилась на легкие, вызывая кровавый кашель. «Я становлюсь немощен и слаб, — подумал рыцарь с досадой. — Неужели воистину смерть моя близка?»

— Я слушаю вас, милорд, — сказал он твердо. — Я все запомню.

— Хорошо. Артура забрали на Авалон. В Волшебную Страну. Под холмы или на небо — неважно. Главное, жизнь еще теплилась в нем, когда чародейка в длинных одеждах повела его за собой. Он очнулся и немного поговорил с тобой и с Бедивером. Его раны еще можно было исцелить, силой колдовства.

— Но это же неправда, — сказал Кей. — Король умер. Я видел сам. Или… — Он помедлил. — Вы можете воскрешать умерших?

— Можем, но не совсем. Тело уже не оживить, если рана оказалась столь тяжела, и сердце перестало биться давно. Но дух вернуть можно. Я буду пытаться, я проведу все нужные обряды, и возможно, у меня это получится. Не знаю, в каком году это случится. Не знаю, в каком он придет обличье. Но это произойдет, и когда время настанет, я непременно узнаю. Поверь, я способен ждать очень долго, я терпелив, — тон, каким нелюдь произвел эти слова, показался Кею немного зловещим.

Рыцарь немного попятился. Из всех троих этот фэйри был самым любезным, и больше всех располагал к себе — но таилось в нем, одновременно, нечто опасное и вызывающее трепет. Кей вдруг понял, что не доверяет этому существу.

«Возможно, Бедивер прав, и это — демоны. Возможно, этот — самый опасный из всех».

— Люди должны верить, что он придет, — сказал меж тем дракон. — Вернуть его будет очень сложно. Его душа отошла далеко, и ходит дорогами, на которые не попасть даже Сумеречному Королю. Он ведь был больше человеком, чем одним из нас. Но нет силы более могущественной, чем вера. Слитная вера всего человечества может помочь. Тем более, потребуется твой сюзерен мне не завтра. Пройдут долгие годы, прежде чем наступит назначенный час. Я сильнее всех прочих, ты знаешь, — он усмехнулся, и холодна была та усмешка. — Они могут хорошо смотреть только в прошлое, а я — и в будущее тоже, и лучше, чем все они, взятые вместе. Ты хочешь узнать, что грядет?

— Нет, — сказал Кей. — Не хочу.

Он не врал. Он в самом деле не желал знать ничего о будущем. И так было понятно, ничего хорошего оно не сулило. Только смерти, раздоры и кровь. Измученная страна будет гореть в очередной междоусобице, и вряд ли он сам доживет до ее конца.

— Ты услышишь, — дракон смотрел ему, казалось, прямо в душу, и белой молнией разил его взгляд. — Война, что началась сегодня, не закончится и через год. Мир, который выстроил твой государь, разлетится вдребезги. Десятки королей станут драться за эту землю, погибать от предательства, яда в вине и удара в спину. На смену им явятся другие, еще подлее и лживее этих, и так без конца. Саксы сомнут гаэлов, тесня вас в Корнуолл, изгоняя в Бретань — а затем даны и норманны разгромят, порабощая, их самих. Не останется больше ни вашего племени, ни ваших противников — новые народы с новыми именами родятся на здешней земле. Построены будут города, более великие, чем Александрия или Рим, и новые империи поделят мир. А потом и они все обратятся в пепел — когда люди низвергнут огонь с неба. Придет черный рассвет, сэр Кей — день, когда отхлынут воды, когда содрогнутся кости земли. Я знаю, этот день наступит, и готовлюсь к нему. Времена огня и погибели, вот что ждет Землю. Когда настанет пора, вернется и твой король. А я встречу его.