Alesya-Grey - Оборотень [СИ]

— Хочешь сказать, во всём виновата моя майка? — открываю медленно и дверь и любопытно просовываю голову.

— Хочу сказать, что я этом не сильна! — захожу в какой-то кабинет, где Джексон уже расположился в крутящемся кресле.

— Этой ночью мы всё исправим, — сверкнул темным взглядом и усадил меня к себе на колени. И снова намеки на обращение. И снова страх проскользнул в душу. — Как же мне нравится, что ты без белья, — лукаво улыбнулся, орудуя рукой у меня в паху.

— Мистер Ливертон, так вы мне хотели показать ваш кабинет? Он мне нравится, — сама как кошка начинаю лезть к нему.

— Нет, — усмехнулся. — Этот кабинет был когда-то моего отца. А тебе я не это хотел показать. И не показать… — достал из-под моей майки ключик на цепочке, который он мне вернул на свое день рождения. — Это не просто ключ. Это ключ от нашего с тобой счастья. — Достает странную шкатулку, небольшую. Сделанная словно из темного серебра, с красивыми узорами. Наверно точно серебро. Для простой слишком уж она красивая, хотя ключ к ней золотой. Недолго размышляя и крутя ключ в руке, Джексон просунул его в отверстие и одним движением открыл дверцу с боку. Непредсказуемо и так похоже на моего столь продуманного и серьезного Мистера Ливертона. А ключик-то со смыслом оказался!

— Так красиво, — тихо шепнула, кладя голову ему плечо, тесно упирая в его шею.

— Вот и открыли дверцу нашего счастья… Доставай, — нежно поцеловал в лоб. Я помню эти слова: — «Дверь нашего счастья.» Я тогда до конца не понимала, что он имел виду в той открытке на день рождения. Вот та самая дверца — у Джексона, как всегда десять шагов спланировано наперед. Он за ранее знал, что это произойдет. Он медленно, но верно шел к этому, пока я с ума сходил в неведение. Не зря говорят, что всему свое время. И все равно мне так жаль весь этот год, который нам не принадлежал.

Конечно же, там что-то есть, тянусь к шкатулке. Что? Сердце забилось в тревоге, от волнения. И я так уверенна, что это что-то особенно невероятное. По-другому я просто не могу передать восторг. Сама шкатулка уже невероятная для меня. А её содержимое… Чего тянуть? Полезла рукой в эту дверцу!

— О май Гаш! — тихо, но с таким восторгом. Пальцами нащупываю два кольца. Да! Это кольца! — Джексон! — восклицаю и начинаю выскребать из маленького пространства. Вот правильно мне мама говорила, что это не просто ключ, а предложение руки и сердца. — Ты женишься на мне! — держу два золотых кольца в ладони. — Да я буду твоей женой! Ура! — обнимаю его и целую.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — усмехнулся в ухо. — Я же тебе ещё ничего не предложил… — и тут мне стало страшно.

— Ну я же не глупая… — медленно отхожу назад и смотрю в его глаза. Глаза блестят, но что они замышляют не понятно. — И так ясно к чему два кольца… тебе и мне… — медленно, но верно связываю слова.

— Уффф… — глубоко вздохнул, будто я не права. Взял одно кольцо, которое меньше размером. То что я думала полагается мне. — Эмили Браун, вы согласны стать моей женой? — я так и знала! Всё внутри затрепетало. Как же он любит официальность и эти торжественные речи. Мысли летят впереди паровоза. — Не просто женой, Мисс Браун… — тяжело затянул, приподнимая кольцо между нашими лицами. — Будешь ли ты моей парой? Матерью моего наследника? Моей волчицей? — последняя фраза пробежала холодком по телу. Наверно это все из-за того, что тогда произошло? Неприятная ночь, полная страха и разочарования никак не отпустит.

— Волчицей? — несмотря на странные ощущения неуверенности, хочу обговорить процесс моего обращения. Но как всегда начинаю разговор не с того. — А это сильно больно? — может стоило промолчать, но как всегда язык — враг мой!

— Где твое мужество, Эм?! Боишься боли? Боль это самое лучшее что когда-либо мы чувствуем. Боль закаляет наш характер, нашу выносливость. Выматывает до смерти и отпустив, дарит нам блаженство. Только прочувствовав боль, ты начнешь ценить моменты без неё! А их поверь очень много.

— Мне просто страшно, — губы дрожат, но я стараюсь держаться спокойно.

— Твой страх — твой враг. Не позволяй страху ломать твою жизнь. Ломать тебя. Разлучать с детьми. Не позволяй этому пороку рушить нашу любовь! Сейчас нас сдерживает только это чувство. Но и это не вечно! Догорит, как свеча и погаснет. И что потом у нас останется? Я ограничен, пока ты слабое существо.

— Да! Я согласна! — тут же мотнула головой, чтобы только бы он прекратил читать мне нотацию. — Только с одним условием! Чем быстрее это произойдет, тем быстрее я перестану бояться!