– «Здравствуйте, мои дорогие родители, отец и матушка! Пишу я вам из далёких краёв, куда закинула меня судьбина на учёбу и на житьё с моей разлюбезнейшей Марьюшкой…»
– Эка он о своей-то выражается кудряво, – поджала губы заранее критично настроенная к невестке Анфиса.
– Тихо, мать! Дай Ваньке сказать.
– «…И спешу радостию поделиться: родила она во благополучии близнят, казачонка и девку, кои здоровеньки растут трудами Маши…»
– Ай да сношенька! Сразу двумя внуками озаботилась.
– Что здоровеньки, это на картине видно, эвон какие улыбчатые, – осмелилась вставить слово Дарья.
– Читай дальше, Ваня. – На этот раз в голосе Андропа Анисимовича слышалось скорее любопытство, чем суровость.
– Кхм. «Правда, болели они чуток, и я тоже кашлял, но Маша нас всех на поправку вывела совсем скоро, трёх дней на это хватило. Назвали мальца Михайлой, а дочку Натой, Натальей то есть. Крестить же деток негде, ибо церкви тут не имеется, однако желаю в Севастополь с ними приехать и окрестить как должно в Михайловской церкви у благочинного Александра, того самого, что Машу крестил…»
– Непорядок это, что Божию церковь не поставили, – осуждающе отметил Андрей Неболтай. – Что там дальше?
– Андрюха, кто тебя учил поперёд старшего лезть? – сверкнул глазами отец. – Ванятка, читай.
– Кхем… «А потом с Божьей помощью и к вам наведаемся, но только если студенческого отпуска хватит…»
– А отпуск велик ли? – не выдержал сам Андроп Анисимович.
– Тут не написано, деда… «Сама же супружница моя ездила на поклон к наставнице, каковой встречи очень опасалась, ибо сия наставница своей суровостью всегда славилась среди учениц…»
– Так что ж, выходит, у неё одни девки в учёбе? – вслух удивилась Анфиса.
– Да чтоб тебя! Ваня, ты не ленись.
– «…Однако ж госпожа Моана обошлась с Машей ласково, хвалила премного за труды ея в Севастопольском госпитале, а особенно за излечение адмирала Нахимова, и посулила скорое повышение в чине с магистра медицины до доктора медицины же. И совсем недавно, тому четырёх седмиц не минуло, пришла бумага, каковая моей женушки чин докторский высокий подписями и печатями утверждает. С того самого момента разрешено ей пользовать болящих самостоятельно, а не под приглядом старших…»
– А вспомнить если: она в Севастополе чуть не смертельно ранетых аж с того света вынала. Тихон-то писал! – не выдержал средний сын.
– Тогда ей разрешалось. Наставницы-ат рядом не было, – авторитетно пояснил старший брат и, не дожидаясь грозного отцовского взгляда, подбодрил: – Ты, Ваняша, читай-ко дале.
– Кхм-кхм. «И теперь Маша дом для покупки присматривает, ибо в здешних краях никак не можно доктору не иметь своего дома. Меня представили здешнему воеводе в полковничьем чине, и он расспрашивал долго да проверял, каково из винтовки стреляю и пистолета тож, а ещё мы с ним на пробу рубились, он ножнами от ихнего палаша, навроде драгунского, но малость подлиннее, а я ножнами от шашки. Сей полковник ловок с палашом изрядно, однако ж я не уступил ему, и тамошние офицеры дружно решили, что вничью рубка прошла…»
Эти слова вызвали горделивые улыбки всех присутствовавших казаков.
– «…Мне же полковник сказал, что с радостию сей же час дал бы место, по-нашему сказать, вахмистра-наставника, но по окончании учёбы вполне возможно получить офицерский чин сразу же. Посему поступил я в здешний университет и учусь наукам разным и умениям хитрым, которые в бою тут применяют. Войны здесь нет, однако ж разбойники пошаливают, с моря приходят, на берег высаживаются, людей хватают, да в рабы к себе на острова утаскивают. Правда, то бывает не в тутошних краях, а подалее».
– Выходит, как татары-людоловы, ишь ты, – заметил старейшина среди Неболтаев, который сам, правда, с таким противником не сталкивался, но слыхал многое. – Давай, Ванятка, читай дале, грамотей.
– Значит, так… «А с Божией помощью через три года стану я ба-ка-лавром». – Чтец остановился, проглядел ещё раз письмо и сказал извиняющимся тоном: – Тут так написано.
– Ништо, продолжай, – снисходительно ободрил отец семейства, явно не желая вдаваться в скользкую тему семантики.
– «…Это здесь так именуется тот, кто университет закончил и должные экзаменации сдал…»
– Ну да, ну да, – небрежно молвил Андроп Анисимович, давая понять, что уж он-то прекрасно знает, кто такие бакалавры.
– «…И уж тогда на службу поступлю. Но учёба нелегко даётся. Бывалоча, прихожу домой и валюсь с копыт, как конь загнанный, только жена и спасает растиркой головы, что лёгкость мыслям придаёт и усталость снимает. Сил не хватает даже в питейное заглянуть. Студенты же тамошние после занятий частенько в трактир захаживают и в напитках себе не отказывают. Пиво здешнее вполне хорошее, и вино виноградное ничем нашему не уступит, хлебное же вино хоть и чище нашего выделано, но дорого весьма, а потому почитается за барскую выпивку. За стопку невеликую тут просят два рубля серебром на наши деньги».
Читать дальше