Ирмата Арьяр - Поцелуй на счастье, или Попаданка за!

Я остановилась, словно наткнувшись на невидимую стену. Именно голем, прикидывавшийся безобидной юродивой девицей, оказался лазутчиком демонов и проводником их ментальных атак на обитателей замка. Создание уничтожил Ворон, но уже тогда он заподозрил, что Олла была не одна. Значит, подозрения подтвердились.

— Минутку, магистр Чесс. Но как тогда они добрались до горничных, если потеряли проводника? У Оллы действительно был сообщник? Выяснили кто?

Старик тоже остановился, задумчиво потеребил пышную бакенбарду.

— Пока нет. Мы, увы, даже не сумели отследить остаточные нити заклинаний. Единственное, что несомненно: нити рассыпались с такой скоростью, словно их накладывал некромант. А их два десятка в крепости, и все до сих пор были вне подозрений.

Олла тоже была у них вне подозрений.

— Включая Лин? А что она сделала с предназначенными для меня покоями? Покажите.

Мы как раз поднялись на второй этаж хозяйского крыла, отсюда начинался крытый переход-галерея в гостевой флигель. Здесь же, рядом с покоями Дэйтара, должны были приготовить и комнаты для его нареченной. Все неудачливые невесты молодого лорда жили именно там. Может, и к лучшему, что Лин их испоганила?

— Не стоит смотреть их на ночь глядя, миледи. — Старик решительно загородил проход в крыло.

— В таком случае посмотрю завтра. Ничего не убирайте, хочу полюбоваться, до какой степени меня ненавидят. Всегда лучше иметь наглядное представление.

— Как вам будет угодно, миледи.

А вот флигель мне не понравился.

Душно. Пыльно. Темно. Пустынно и жутко. Бывшая хозяйка моего тела была бы в восторге, а мне захотелось убежать. Словно я из светлого и одухотворенного Лаори-Эрля попала в затхлый склеп.

— Здесь не прибирали, простите, леди. — Дворецкий хлопнул в ладоши, зажигая магические шары. — Не думали, что вдруг понадобится. Успели только одну спальню подготовить, пока мы сюда добирались.

Отсутствие окон — одна из особенностей всех склепов и гостевого флигеля Воронов, соединенного с величественной громадой Лаори-Эрля закрытым мостиком на уровне второго этажа и подземным ходом для слуг.

Здание изначально строилось то ли как оружейная, то ли как тюрьма — его стены были толщиной с небольшой дом. Тут даже бойницы не предусмотрены, или они так искусно заложены, что не осталось даже воспоминаний.

Внутри царил холод из-за того, что толща стен не прогревалась никогда. И роскошь, вспыхнувшая золотым блеском в свете магической иллюминации. Хотя и не такая изысканная, как в гостевых апартаментах короля на четвертом этаже Лаори-Эрля.

Я возненавидела и флигель в целом, и отведенные мне покои сразу, стоило переступить порог. Никогда не страдала клаустрофобией и манией преследования, но просторное помещение спальни, освещенное лишь магическими шарами, жутко давило, несмотря на высоту потолков, и я сама себе казалась ничтожной козявкой под микроскопом.

Ощущение чужого недоброго взгляда не покидало меня даже во сне.

Впрочем, уснуть не удавалось. Наскоро сполоснувшись еле теплой водой, я стучала зубами в огромной ледяной спальне на необъятной кровати, накрывшись одеялом с головой. И не подумаешь, что за четырехметровыми стенами лето в разгаре. Тут даже камина не было — зачем магам камин? А магический свет совсем не давал тепла, да и оставили мне лишь один шар, тусклый, как свеча.

В его свете едва угадывались синие шелка настенной драпировки, а рисунки на гобеленах были совсем неразличимы. В углу угрожающе темнел огромный гардероб. Даже массивный туалетный стол с забытой на нем книгой казался притаившимся хищником. Золотой переплет книги отчего-то очень ярко отражался в зеркале. Все остальное расплывалось тусклым пятном, а переплет прямо светился.

Не выдержав, я поднялась, взяла канделябр с магической свечой и, укутавшись в одеяло, которое волочилось по коврам, как мантия, направилась к зеркалу.

Но была остановлена звуком, от которого сердце ушло в пятки: дверца гардероба, скрипнув, начала открываться.

И замерла.

Я трусиха. В детстве я боялась темноты и заставляла няню сидеть рядом, пока не усну. А еще лучше — папу. Но он приходил домой поздно, страшно уставшим и засыпал первым, бережно держа меня за руку. Наверное, именно это в конце концов избавило меня от страха и научило ответственности: я уже не боялась, ведь папа рядом, но сторожила его сон от неведомых врагов, притаившихся в темноте под кроватью и в углах.

Удивительно, но стоило вспомнить о папе, как страх прошел, и я решительно направилась к шкафу. Подняв светильник повыше, распахнула дверцы одну за другой и провела рукой по развешанной внутри одежде.