М Боросон - Девушка, видящая призраков

Ха, снова девочка. Поет. Напевает. Ха-ха-ха! Это была я? Ха. Отец ударил меня взглядом сильнее, чем была бы пощечина.

— Где ты услышала эту песню?

— Ее пела черепаха, отец.

Он смотрел на меня, хмурясь.

— Что за черепаха, Ах Ли?

— Серебряная. Она парила в воздухе. У нее был глаз посреди лица. Она была красивой.

Он вздохнул.

— Она не была красивой, Ах Ли. Это была мерзость. Ты часто такое видишь?

— Все время, отец.

Он сжег желтый талисман, собрал пепел и бросил его в чашку с водой.

— Выпей, — сказал он, — это ослепит глаза инь.

Я выпила. Подавилась. Он мрачно смотрел на меня, лицо напоминало острое лезвие топора.

— Ты будешь пить воду с талисманом месяц, как тоник, для здоровья.

— Да, отец, — сказала я.

Он быстро кивнул. Его правый глаз дергался, словно не был частью лица. Глаза на меня, он сказал:

— Есть три сокровища.

Стойте, нет, этого не было. Было не так. Я смутилась. Его глаз не говорил со мной. Что случилось?

Вода сработала. В тот день я не видела духов.

Ночью отец принес бумажные подношения, сжег их на углу Дюпон и Калифорнии. Он принес железное ведро и мешок подношений. Я шла за ним. Улицы были без призраков. Я смотрела на толпы иммигрантов. Впервые я не видела тумана лиц вокруг них, хоть солнце и село. Чары отца сработали. Предки, призраки и гоблины, что выходили по ночам, скрывались от меня.

Отец опустил Первое сокровище на дно железного ведра. Это была плотная бумага с зелеными и лиловыми полосками. Плавными движениями мастера отец зажег спичку. Он поднял над огнем свечи записи Ада. Огонь по дюймам съедал бумагу. Каждое движение было идеальным, для него это было важно. Листок загорелся, и он бросил его на Первое сокровище. Зажег второй листок.

Я видела, как отец исполнял эту церемонию раньше много раз, но тогда видела и мир духов. Я смотрела на исполнение отца и видела, как отвечают духи. Я впервые не видела другую сторону. Отец никогда не видел духов вокруг себя. Он не видел благодарность на их бледных, уже не человеческих лицах.

Значение действий отца изменилось. Я поменяла восприятие: он не улыбался, но был щедрым, дым и искры окружали его, он каждую ночь старался принести богатства мертвым, которых не видел. Глубина его верности поражала меня. Столько стараний, жертв, и все ради веры. Он всю жизнь защищал живых, помогал мертвым, и в конце дня с ним была только я.

Я подняла голову. Темнело. Туман и дым закрывали улицы. В дыму я видела сияние. Сияние было янтарным. Сияли глаза.

Водный дракон был выше человека, но не шире бедра человека. Его мех блестел, бело-голубой, как морская пена. Его морская грива была неземной красоты. Его усы развевались как воздушный змей на ветру.

С ревущим смехом он полетел над улицей к небу. Он взлетал, сворачиваясь кольцами, нырнул в облака. Туман принял его. Он окружил его, и остались только сияющие глаза.

Я не должна была это видеть. Заклинание отца не сработало.

Я повернулась к отцу. Он был сосредоточен на церемонии, он не замечал другой мир. Он гордился работой, гордился идеальным исполнением ритуалов. Он сжигал купюру в двадцать юаней. Она стала золой. Я увидела перемену. Купюра от огня стала духом. Она стала деньгами в мире духов. Призрачные руки потянулись из теней за богатством. Я видела их.

Слезы выступили на глазах, но я сдержала их. Я никогда не забуду этот момент, огонь и тени, величие водного дракона, запах дыма от магии старой страны. Глядя на отца, я знала, что лучше буду жить с болью, чем скажу ему, что заклинание не сработало. Мои глаза инь вернулись, и я хотела сохранить их.

В этот миг я нашла Цзинь. Свою сущность.

Где я? Я была сильнее. Ноги задрожали. Люди кричали вокруг меня. Что-то боролось со мной. И я боролась в ответ.

Темный червь ел мои воспоминания. Я ощущала, как они уходят — весенний день, холодное утро, разговор, встреча. Пропали. Снег падал на деревню, и что-то происходило, но я забыла, что. Вместо воспоминания был дым. По улице шел торговец, кто-то что-то сказал, мешок с рисом пропитался кровью, а потом туман окутал воспоминание. Я ощущала маленькие потери истории, пропажу часов.

Тренировка с Ракетой. Нет.

Он не получит это.

Нет.

Его кулак летел ко мне. Мой муж мог пробить кирпичи, но я знала, что он не ранит меня. Я уклонилась от его удара и повернулась к нему. Я была слишком медленной. Его колено почти попало по моему подбородку, но он замер в дюйме. Я рассмеялась и толкнула его руками, вонзая большие пальцы. Он поймал мои ладони, прижал к губам и перевернул меня. Я перекатилась и вскочила перед ним. Его глаза были мягкими, но лицо — строгим.