Татьяна Буденкова - Жизнь и приключения вдовы вампира [СИ]

Наталья Акимовна никак не приходила в себя. А доктор всё не ехал. Аким Евсеич, хоть и был воцерковленным христианином, но поверить, что зять из гроба восстал — затруднялся. Тогда кто бы это мог быть? Однако беспокойство о здоровье дочери взяло верх над всеми другими мыслями. Наконец в прихожей послышались голоса, и в дверях спальни появился врач. Бегло осмотрев бесчувственное тело, обратился к Акиму Евсеичу:

— Не единожды работая с мертвыми телами в анатомическом зале, ответственно вам заявляю, что вылезти из могилы ни одно тело не может. — При этом он слегка похлопывал Натали по щекам и приставлял к носу флакончик с какой-то солью. Но Натали оставалась без чувств. — Однако следует осмотреть Наталью Акимовну более тщательно, поэтому прошу вас, Аким Евсеич, удалиться и пригласить мне в помощь Настеньку.

Аким Евсеич ожидал в кресле у дверей спальни. Кровоподтек на шее дочери рисовал в его сознании страшные картины. Но будучи человеком здравомыслящим, он отметал их одну за другой. Только покойнее от этого не делалось. И когда стало совсем невтерпёж, в дверях показался врач. Он потирал лоб рукой, и вид имел озабоченный.

— Должен сказать, что на шее Натальи Акимовны… э-э-э… действительно видны… э… укусы. Я рассмотрел следы зубов, хотя, слава Богу, кожу вампир не прокусил. Тьфу ты, чертовщина какая-то! Быть такого не может!

— Но оно есть! — встряла в разговор Настенька. — Полный дом слуг Кузьму Федотыча видел. А уж слуги-то своего хозяина завсегда узнают! Да и кто насмелится, в его халат вырядиться? И откуда его взять?

— Настенька, иди ты, иди к Натальюшке! Не оставляй её без присмотра. — Голова Акима Евсеича пошла кругом. Уж слишком много всяких событий одно хлеще другого за короткое время произошло.

Когда Натали пришла в себя, то увидела, что уже день. Возле её постели врач и отец. Оба с состраданием смотрят на неё. Настенька подала ей мятный чай, а немного погодя Натали услышала от отца рассказ о ночном происшествии, известным ему со слов слуг. Закончил он рассказ следующим образом:

— … и когда дверь в вашу спальню отворили, то увидели вас бездыханно лежащую в кресле и фигуру, в красном бархатном халате, на котором как живые блеснули драконы. А халат этот, насколько я помню, при жизни принадлежал моему зятю и очень он его любил. Фигура растворилась за окном так, что никто её рассмотреть не успел. Вас уложили в постель и послали за мной и за доктором. При осмотре доктор обнаружил ужасные вещи. Всё ваше тело покрыто ссадинами и синяками, кровоподтёк на шее, возле артерии, ещё бы немного опоздали слуги, и могло случиться непоправимое.

Натали лежала, не поднимая на батюшку глаз, лицо её было белее мела. Доктор, решив, что молодая женщина не в себе от страха, решил успокоить:

— Не пугайтесь, я как учёный, во всякую нечисть, вроде оборотней и вампиров, не верю. И, поскольку он не успел прокусить вам шею, могу с уверенностью сказать, что в данный момент вашей жизни ничего не угрожает.

— Кто он? — еле выдавила из себя бедная Натали.

— Как мы полагаем, ваш супруг, превратившийся в вампира, или, может быть, и бывший им до смерти и, возможно, выпивший кровь из трех своих прежних жён, — говоря это, врач имел крайне озадаченный вид. А в голосе проскальзывало явное недоумение.

В этот момент в дверях появился слуга и доложил, что пожаловала супруга околоточного надзирателя Анна Алексеевна Абинякова. Она пренепременно желала видеть хозяйку, а выглядит надзирательша очень взволнованной.

Едва успев переступить порог, и увидев лежащую в постели вдову, а рядом доктора и отца, Анна Алексеевна тут же заговорила:

— Я так и полагала, так и полагала! Не к добру всё это, ох, не к добру! А он только отмахнулся, говорит, на его участке по пьяному делу каких только «чудес» не вытворяют.

— Кто он? И о каком чуде вы изволите говорить? — удивился писарь.

— Сегодня ночью мой муж, околоточный надзиратель Павел Никодимович Абиняков возвращался домой с работы. Участок его за рекой, как раз там, где расположено кладбище. Уже на подходе к реке, он увидел несущеюся вдоль моста закрытую повозку на рессорном ходу. Когда та проезжала мимо, то из своей профессиональной наблюдательности, муж успел заметить, что внутри сидит человек в чем-то красном с золотыми отблесками. Для острастки, муж окликнул: «Стой, кто такие?» Кучер было придержал лошадей, но из повозки раздался крик: «Кузьма Федотыч на кладбище возвращается!» — после чего возничий добавил лошадям прыти, и повозка скрылась из вида.