Алекс Каменев - Ученик

Память о прошлом вернулась легко. Никаких проблем с воспоминаниями не было. В отличие от дальнейших событий. Что с нами произошло? И главное — куда делись друзья и где я сам сейчас находился?

Охлажденный металл продолжал циркулировать все больше и больше приводя организм в какое-то подобие порядка. Не знаю, что это, но действовало оно вполне эффективно. Буквально через пару минут появились силы, чтобы приподнять голову и оглядеться.

Так и знал. Больничная палата. Светлые стены, широкая кровать, рядом стоит какая-то аппаратура, от нее идут трубки к обоим рукам, неподалеку пара легких пластиковых стульев и низкая белая тумбочка.

Устало откинулся назад и повернул голову в сторону довольного большого окна с узким подоконником. За стеклом виднелся кусочек яркого голубого безоблачного неба.

Значит больница? Похоже Толян привез с озера. И кажется не в районную, а в городскую. Если судить по окружающей обстановке. Медицинское оборудование очень уж крутое для сельской местности. Недешевые стеклопакеты, чистенько, чуть ли не стерильно. Все блестит и навевает мысли о новизне. Прямо палата для вип-персон, а не для обычных больных.

В мозгу сразу же щелкнуло. Тогда каким боком здесь я? Простой сирота, ученик школы-интерната не имеющий за душой ни гроша не может рассчитывать на такие хоромы. Меня если бы куда и уложили, то максимум в общую комнату, где ютится одновременно человек двадцать, а то и вовсе оставили бы в коридоре на полуразвалившейся каталке под дырявой простыней. Уже точно не тащили бы в место, больше подходящее для каких-нибудь влиятельных чуваков с толстыми кошельками.

Неожиданно открытие поневоле заставило опять приподняться. Куда это меня занесло интересно? Сильно сомневаюсь, что в обычную поликлинику.

Помниться, когда навещали Серегу в четвертой городской, куда этот балбес попал после перелома руки, умудрившись вывалиться со второго этажа из класса по русскому, там и близко не наблюдались подобных условий.

Никаких отдельных палат, никаких навороченных устройств, похожих на те, что показывают в зарубежных фильмах, все просто, без выкрутасов, характерно для российской провинциальной глубинки, остающейся десятилетиями подряд на том же уровне, что и в семидесятых годах прошлого века.

У нас не Штаты и не Европа, где о здоровье граждан заботятся на ура. Хотя, стоп, это не из той оперы. Без страховки у буржуев тоже не слишком полечишься. В случае чего без колебаний выбросят на улицу. Капитализм он такой.

Поерзав, я развернулся сначала вправо, затем влево, наклоняясь к стоящим на подставках механизмам с включенными плоскими экранчиками, множеством трубочек, переключателей и кнопочек.

Пригляделся, рассматривая надписи. Странно, все на русском. И хотя в основном это были непонятные аббревиатуры разной степени протяженности, характерные для кириллицы — «Д», «Ц» и «Г» присутствовали в изрядном количестве. В латинице таких буковок точно нет, значит по-нашему писано.

Выходит, пока в России. Это немного обрадовало. Не улыбалось очнуться где-то далеко за бугром.

Не сдержался, спустил ноги на пол. Поежился от холодной поверхности.

И только тут обнаружил, что стою почти голый, а вместо одежды нечто непонятное, без рукавов, доходящее до колен и при этом открытое со спины.

— Что за фигня? — пробормотал я, озадаченно разглядывая новый наряд.

Увидав ручку скрытого в стене шкафчика, сделал шаг к нему и тотчас же замер на месте. Торчащие из руки проводки натянулись и не дали далеко отойти.

Пришлось возвращаться. Взглянув на воткнутые в вены иголки на мгновение стало дурно. Гадость какая. В голове поневоле мелькнуло опасение о совсем недавно прошедшей боли. Вдруг снова начнется, если избавлюсь от капельницы?

Мимолетное колебание осталось позади так же быстро, как и возникло. Победа осталась за желанием освободиться.

Один резкий рывок, второй. И оба прозрачных проводка с острыми стальными наконечниками отлетели в сторону. Ранки закрыл кусочками пластыря, которыми они предусмотрительно прикреплялись.

Постоял на месте, проверяя внутреннее самочувствие. Вроде ничего не болело. Злобные букашки с лезвиями бесследно исчезли. Хорошо, не хотелось возвращения этого состояния.

Таким надо пытать отъявленных бандитов, а не безобидных подростков. Обязательно сознаются во всех преступлениях.

Снова подошел к узкой дверце, дернул на себя и с любопытством заглянул внутрь. Ничего, две пустые полочки, чуть ниже два крючка. Ни обуви, ни одежды.