Сергей Васильев - Обруч [СИ]

Никак печку не протопить.

Уже всё перепробовала: и с трубой возилась — есть тяга; и поддувало чистила от угольков и сажи; и вьюшки проверяла. Да всё бестолку — не держит тепло. Пока дровишки подкидываешь, еще терпимо. А за ночь изба так выстуживается, будто на улице спишь. Ой, не торопится солнышко в этот год — не идет весна. Холодно.

Таля пошуровала кочергой в топке, чтоб огонь посильней горел, и прикрыла заслонку. Быстренько сбегала в сени, набрала промерзших поленьев, вернулась, с трудом приоткрыв дверь ногой, и высыпала их у печки — пусть оттают.

Даже дома в валенках ходить приходится. Две понёвы нацепила и шушун сверху рубахи, а всё равно — знобит. Руки ледяные, хоть в прямо в топке отогревай.

Таля потерла ладошки друг о друга, приотворила заслонку и быстренько сунула влажную, от стаявшего льда, деревяху в огонь. Попыталась закрыть обратно, ан, нет — длинна чурка. Ну, кто такую пилил? Неужто, ее саму угораздило такое сотворить? Или кого просила?

Девушка наморщила лоб, вспоминая. Потом упрямо тряхнула головой — не думать надо, кто делал, а с поленом справляться. Не закроешь заслонку — вмиг дерево прогорит, не набегаешься.

Таля сдвинула красные угольки к стенке топки, подвинула дальний, уже занявшийся конец полешка в сторону и тяжело вздохнула — всё равно наружу торчит. Постучала кочергой по горящему краю, рассыпая искры, по дальней стенке топки, по торчащему концу, чтобы хоть как-нибудь задвинуть его внутрь. Полено упрямо не поддавалось всем усилиям девушки.

Осерчав, Таля схватила чурбачок, на котором сидела перед печкой, и со всей силы пару раз двинула по злополучной чурке.

На третий раз и полено полностью ушло, и чурбачок вслед за ним, и Таля. Внутри печки что-то хрустнуло, и из топки вырвался клуб дыма, сажи и мелкой пыли. Девушка от неожиданности разжала руки и плюхнулась прямо на пол, чихая и кашляя.

Плеснув в глаза водой из ушата, что стоял под лучиной, Таля кое-как отряхнула пыль и сажу с лица, головы, плеч и рук. Предчувствия у нее были самые нехорошие — даже страшно было смотреть, что она там с печкой сделала. Сломала — это ясно. Но как и когда это можно будет починить? И не замерзнет ли она к тому времени вусмерть — огонь-то потух.

Чуть отдышавшись и передохнув, Таля кочергой повытаскивала из топки злополучное полено и прогоревшие угли, присыпанные желтой пылью. Вслед за ними последовали два кирпича, глухо громыхнувшие о железный лист, прибитый к полу перед поддувалом.

Скривившись, Таля весьма неодобрительно посмотрела на них, будто они сами выскочили из топки, чтоб погулять да покрасоваться. Поскребла ногтем по боку кирпичика, отдирая глиняный раствор. Тот легко крошился. Махнула рукой с досады.

Ну, и сломала, что ж сделаешь. Зато теперь ясно — куда тепло уходило. Артема пригласить надо — он исправит. Переложит печку и лишнего не возьмет. Да вот пойдет ли сейчас?

Таля вспомнила, как Артем поджимал губы, когда приходил в прошлый раз — крышу поправлять, и вздохнула с грустью. Может, чем обидела его? Не так встретила? Слово не то сказала? Ой, надо самой чинить. Или мужика заводить. Правы подружки — одна она в девках засиделась. Так не зовет же никто. Вот почему? Иль не красива? Щечки румяны, глаза с рыжинкой, косы голову назад оттягивают. А что прядь белая в черных волосах, так ведь одна всего.

Таля подошла к медной сковородке, висящей на стене, подышала на дно, потерла рукавом и залюбовалась на себя. Ишь, красавица! Нос — в саже, чумазая, разводы черные и желтые по всему лицу, как у зверя заморского, что на картинке видала у гостей проезжающих. К такой только и свататься.

Таля фыркнула. Ладно, со сватами подождем. Тут с печкой разобраться надо.

Девушка упрямо мотнула головой и вернулась к печи. Подожгла лучину и посветила в топку. На месте вытащенных кирпичей темнело отверстие. Что за отверстие? Не должно там такого быть! Таля сердилась, не понимая, что она обнаружила.

Протянула осторожно руку, чтоб не обжечься. Остыло. Нерешительно потрогала края пальчиком. А потом решительно полезла в дыру, уйдя туда чуть ли не по локоть.

Таля ощупала всю пазуху, начиная с верха, но, кроме шероховатой поверхности старых кирпичей, ее пальцы ничего не почувствовали. Но стоило забраться ниже, как рука наткнулась на что-то гладкое и увесистое — Таля только со второго раза смогла ухватить и еле-еле вытянуть наружу таинственный предмет.

Сдула с него пыль, чихнула и водрузила на стол, под луч солнца из окна — чтоб лучше разглядеть. Перед ней стояла железная коробочка, запертая на простейший замочек, к которому любой ключик подойдет, а то и шило. Необычными были только ее вес и место хранения.