Милена Завойчинская - Цветная музыка сидхе

Ведь это такой лакомый кусочек — использовать в личных целях того, кого легко уговорить, кто не воинственен по природе. Именно последнее и послужило последней каплей.

Мы должны нести мир. А нас пытались сделать разящим клинком. Мол, спой, что тебе стоит, — и крепости падут. Сыграй мелодию — и город врагов осыплется прахом. Прочитай стишок — и мой враг будет повержен.

И сидхе ушли, навсегда покинув родной дом. Единственное, что они сделали перед уходом, — это заблокировали доступ к своему городу. И вовсе не потому, что хотели однажды вернуться или уберечь свое имущество. А потому, что здесь находится Источник мира.

Я видела их. Мужчин, женщин, детей. То, как они гуляли по улицам Силиарии. Музицировали, читали стихи, смеялись и пели, растили цветы, любовались небом…

И то, как они уходили. Забрав дорогие сердцу вещи, бросив дома и домашних животных. Последних они вывели прочь, не взяв никого: ни птиц, ни собак, ни кошек, ни даже лошадей. По тому пути, что они открывают, пройти могут лишь они сами или разумные, которых поведут за руки. Но таковых не было. Никого! Ни друзей, ни родственников.

Покидали мир все чистокровные сидхе, даже те, у кого были семьи в других странах. Даже те, у кого оставались дети и супруги иных рас. Все до единого, в ком текла чистая кровь волшебного народа, ушли, оставив прошлую жизнь навсегда.

Они плакали, оставляя самое дорогое, но уходили, спасая саму свою суть. Ибо не осталось им иного удела. Либо уйти, либо умереть как народ.

И звучала песня, рвущая душу. Они пели ее, надеясь, что однажды вернутся.

Но кроме этого экскурса в историю, я теперь могла всё то же, что и мои соплеменники. Врожденное волшебство сидхе стало полностью мне подвластно. Не только умение, но и понимание, а также знание рунного алфавита и родной язык, который, оказывается, отличался от общемирового. Именно на нем мы сейчас общались с душой города.

Не представляю, как именно в меня были вложены все эти премудрости. Меня словно распылили на частицы, а потом собрали заново, но уже полноценной и знающей.

Когда я вынырнула из Источника мира и вернулась обратно в подземный зал, я действительно, без преувеличения, умела ВСЁ!

Нет, разумеется, обычной магии, управлению стихиями, артефакторике или алхимии, лечению или постановке щитов, заклинаниям и прочим сложным наукам мне предстоит обучиться в академии. Но то, что мне положено знать по самой моей сути, что вложено в кровь, я впитала.

«Ну как?» — выдержав внушительную паузу, пока я одевалась, спросила душа города.

— Я всё знаю, — тоже помолчав, прежде чем ответить, произнесла я. — Знаю и умею. Мне нужно решить, как с этим существовать.

«Ты сделаешь правильный выбор, дитя», — грустно произнесла она.

— Да. У меня не останется иного выхода.

«Выход всегда есть. Но ты знаешь точку невозврата. Подумай над этим».

— Я не хочу, чтобы всё так… Альенда, мама, тоже знала, что и как произойдет в будущем? Как с этим жить?!

«Ну что ты, милая. Это непосильная ноша даже для сидхе. То, что тебе сейчас в е домо о будущем, ты забудешь. Всеобщее ЗНАНИЕ дается один раз, при первом слиянии с Источником. А позднее к тебе могут приходить видения. Или ты просто будешь что-то чувствовать, словно это уже когда-то было. Ты поймешь и будешь догадываться, как поступить».

— И что теперь? Что дальше? — застегнув пряжку ремня, я выпрямилась и сцепила подрагивающие от нервного перенапряжения руки в замок.

«Ты можешь погулять по городу, если желаешь. Я могу показать тебе дом твоей семьи. Хочешь?»

Да, я хотела этого.

И ступая по освещенной уже взошедшим солнцем Силиарии, я не могла сдержать слез. Они градом катились по моим щекам. Потому что я внутренним взором видела, как здесь было раньше. А сейчас город был мертв. Я стирала тыльной стороной ладони или рукавом соленые ручьи, но они продолжали бежать. Я не всхлипывала и не рыдала, но и перестать плакать не могла.