Яна Ясная - Батарейка для арда

Любовно поправив кресло так, чтобы оно как можно лучше перегораживало обзор, я закинула полотенце в стирку, запустив режим посуровее. Потом вымыла руки, сменила многострадальный костюм на спортивные брючки и футболку из числа обновок, и с чувством выполненного долга завалилась на кровать рядом с Рэем.

Где там мой терминал? Мне предстоит много-много приятных покупок!

Закончила зоологический шоппинг я не скоро. Вот странно, себе одежду оплачивала — над каждым платежом мысленно рыдала, так жалко денег было, а когда на сайт с товарами для животных залезла — еле остановилась. Кому-то чужая душа — потемки, а мне и моя собственная — темен лес.

Сунув терминал в надежное и безопасное место — под кровать, я повернулась к Рэю.

Ард все больше и больше начинал мне нравиться.

Когда болел мой папа, нам с мамой малодушно хотелось сбежать из квартиры с воплями и не оглядываясь. Папа болел редко, но в такие периоды становился совершенно невыносим. А этот тихо спит, не мешает… Идеальный мужик!

Улыбнувшись глупой шутке, я осторожно погладила Рэя по руке.

Пока я скакала бодрой козочкой за покупками, а потом с кошками, он успел перевернуться, и теперь лежал на спине. Темная щетина проступила на лице, обозначив глубокими тенями скулы, породистый нос заострился, да и все черты лица стали как-то резче, что ли. И круги под глазами сделались виднее…

Я тихонько вздохнула, и потянувшись, погладила небритую щеку.

Бедный ты мой, бедный!

К сердцу опять подкатила жалость, только не тоскливая, как утром, а щемящая. Меня затопило какой-то болезненной нежностью. Не выдержав этого острого сострадания, я потянулась и поцеловала его, потерлась лицом о плечо, погладила широкую твердую грудь. И тихонько пискнула, когда мою руку накрыла шершавая ладонь. Сжала пальчики, погладила большим пальцем чувствительное местечко на запястье, нежно провела им по центру ладони…

Я посмотрела на Рея и встретилась с его взглядом. И сама потянулась ему навстречу, прижавшись к мужчине грудью.

Он принял мой отклик и притянул меня к себе, усадил на бедра, и я заерзала, ощущая прикосновение твердеющей плоти через одежду. Качнулась поцеловать Рэя, но он отвернулся, и это почему-то ужасно развеселило — он что, нечищеных зубов стесняется, что ли?

А потом мужские руки легли мне на грудь, сладко сжали полушария, и мне стало не до смеха. Горячий водоворот разворачивался медленно, но уверенно, затягивая меня с головой.

От медленных, уверенных движений его рук было непередаваемо хорошо, и я прогибалась навстречу этим рукам, стараясь поймать его ритм, попадая в такт сжатиям и поглаживаниям, чувствуя приятное давление снизу. Соскользнула с мужских бедер, и одним гибким движением, удивившим меня саму, стянула с себя брюки вместе с трусиками, брыкнула ногами, избавляясь от застрявших на щиколотках штанин, и вернулась на место. Кожа к коже, тело к телу…

Хорошо-о-о!

Умелые, дарующие наслаждение руки опустились на бедра, стиснули их.

— Подожди! — шепнула я Рэю и потянулась к изголовью кровати, практически улегшись грудью ему на грудь.

Ард тут же воспользовался моментом и сдернул с меня футболку. А пока я, вынырнув из ворота, снова вернулась к прерванным поискам под подушкой, принялся воевать с моим бельем — расстегнул застежку на спине, спустил с плеч лямки, и потянул на себя, когда я выпрямилась.

Лифчик отправился следом за футболкой, а я игриво покачала у Рэя перед носом своей добычей — розовым флакончиком со смазкой.

Вот странно, доктора Эдну я ужасно стеснялась. А Рэя — не-а, ни капли!

Выбросив из головы посторонние мысли, я открыла крышечку, и, проказливо стрельнув на арда глазами, выдавила себе на ладошку порцию смазки. Поерзала на нем, дожидаясь, пока смазка согреется, покачалась, приподнимаясь и опускаясь, повторяя те самые движения. Соскользнула на его ноги чуть ниже, и осторожно обхватила твердый член у головки, повела по стволу вниз, распределяя смазку. И еще раз. И еще. Обеими руками, одной за другой. Он впился пальцами в мои бедра, потянул меня на себя, и я снова шикнула:

— Подожди! — и, выдавила на ладонь еще смазки, увлажняя уже себя, подстегиваемая нетерпеливым, голодным взглядом, от которого по коже разливался жар.

Он хотел перевернуть меня на спину, но я отказалась:

— Я сама!

А потом — поймала его взгляд и ме-е-едленно опустилась на горячую, гладкую плоть, растягивая это первое мгновение проникновения. Кусая губы. Дыша неровно и порывисто.