Сергей Туманов: Нулевой подвиг Геракла

– Не смеши дедушку. Отработает он! Как? У меня нет конюшен, чтобы ты их смог затопить. И нет рыжего осла, чтобы ты мог содрать с него шкуру и ходить в ней по городу, выдавая за львиную. В общем, таланты на пеплос, иначе хуже будет.

– Ты ведь знаешь, я беден, как храмовый ужик.

Из-за поворота показались внушительные фигуры трех адметовых прислужников, которые окончательно перегородили овцам дорогу. Сквозь хоровое недовольное блеяние слышался визгливый голос старикана:

– И что с тобой делать? Хозяйства нет. Жена уродина. Делать ничего не умеешь. Давай я тебя в рабство продам!

Геракл ошалело попятился.

– Нет, Адмет, ради Олимпа, только не это!

– А почему нет? Или своим рабом сделаю. Отправлю в Фивы, будешь на горбу таскать амфоры с фиванским. Так и расплатишься.

– Хозяин, он все выпьет по дороге, – заметил один из Адметовых бугаев.

Адмет помрачнел.

– И то верно. Да и своему хозяину ты должен несоизмеримо больше… Глядишь, он вскоре сам тебя рабом сделает. В возмещение.

– Хозяин, – просипел другой бугай. – Натрави пастуха на тупого писчика, один дурак другого лучше понимает.

Адмет прищурился.

– Какой ты у меня умный, Эврит! А с виду не скажешь. Сами, значит, не хотите связываться, а натравить – пожалуйста!

Старик задумался.

Геракл стоял.

Овцы блеяли.

– Ладно. Сниму с тебя часть долга, если сделаешь что надо.

– А что надо? – возрадовался пастух.

– Ну и как я это сделаю? – мычал Геракл, топая следом за Адметом по пыльным улицам Микен.

– Не знаю. Ты же хитрый, когда зенки зальешь. Вот и придумай что-нибудь. Главное помни – завтра дифтера с написанным должна быть у меня. Послезавтра – у царя, а через день прибывают сборщики дани. Если они ее не получат, может случиться очередная война со Спартой. Правда, ты ее уже не застанешь.

Геракл почесал шевелюру. Никогда бы не подумал, что кусок овечьей кожи с нацарапанными закорючками может иметь такое внешнеполитическое значение. То что спартанский царь Иолай любил слушать на ночь правдивые сказания – в этом проблемы не было. Проблема была в том, что каждую ночь он любил слушать новые. А потому возложил на все завоеванные полисы святую обязанность раз в месяц доставлять в метрополию свежее сочинение. Городские писчики сбивались с ног в поисках новых сюжетов. Все боги и герои были уже многократно описаны, сочтены, спарены со всеми известными красавицами и разложены по полочкам. За повторяемость сюжетов и избитость штампов незадачливые писчики раскладывались посреди площади на недавно изобретенном ложе (автор проекта известный афинский ученый Прокруст) и карались усекновением глупой головы.

– Все. Пришли. – Адмет подтолкнул пастуха к низкой хижине. – Давай, пастух, действуй.

Геракл нагнулся, протискиваясь в темное помещение.

– Эй, писчик!

Пыльная тишина не ответила. Геракл побродил по каморке, ощупывая стены, вышел во дворик, заглянул в колодец. Наконец просунул руку в погребную нишу и вытащил оттуда тщедушного человечка с всклокоченной бородкой.

– Готово?

Человечек завращал глазами, стараясь выглядеть недопонимающим.

– Ч-что?

– Дифтера, спрашиваю, готова? С описанием богов и героев? Меня Адмет прислал. Велел передать, что, если дифтеры к рассвету не будет, к вечеру не будет тебя. Сперва я тебя побью. Потом утоплю. Потом, – Геракл подумал, – ну, пожалуй, глаза выколю. Доступно?

Писчик захныкал, вращая буркалами сильнее.

– А что я могу сделать? Всех героев уже описали, все их подвиги использовали! Всех богов по местам рассадили! Никого не осталось! Всех по полисам растащили, Микенам ничего не оставили! Сизиф – в Коринфе, Аргос на Персея руку наложил, фессалийцы про своего Ясона целый эпос накатали, про Тесея и то лишь афиняне могут писать! А у нас только колченогий Хирон, да и тот уже пять лет без дела сидит. Нет у нас героев, нет!

Геракл разжал лапу, уронив несчастного на дворовые камни.

– А главное – никто и не хочет героем быть, – продолжал тот. – Они ж все кончают плохо. Что вы хотите от бедного писчика?

Геракл задумчиво почесал голову.

– Глаза выколю, – напомнил он.

Хныканье усилилось.

– И вообще, – добавил пастух, – я бы вот с удовольствием героем стал.

Писчик встрепенулся.

– Да? – глянул недоверчиво. – И что, так вот и можешь объявить себя героем?

– Ну…

– Выйти на площадь, крикнуть «я – герой!»?

– А что?

– Так герой должен быть один!

– В смысле? – не понял Геракл. – Это типа, всех убью – один останусь?