Ирина Матлак - Возрождение

Следующую фразу он проговорил до того спокойно, что Нику пробила дрожь:

— Погибли все. Кроме этого пьяного урода — Винсона. За подобное преступление его должен был судить совет магов, но папаша снова его отмазал. Отделался кучей взяток и штрафом. Жизни простых людей, не имеющих дворянского титула, были оценены в тысячу золотых.

Ника до боли впилась ногтями в ладонь и из последних сил старалась сдерживать чувства. Она знала, что лорду не нужна жалость, и не могла даже вообразить, через что ему пришлось пройти.

— Долгие годы я развивал дар, совершенствовал навыки и представлял, как убью Винсона своими собственными руками. Только это и помогало выжить. А потом, когда решил, что достиг нужного уровня, оказалось слишком поздно. Он ввязался в очередную драку и погиб. До сих пор жалею, что его смерть была такой легкой.

Внезапно взгляд Грэма стал осмысленным, и он словно очнулся. Лорд поднялся с места и, отойдя к окну, глухо проговорил:

— Прости. Я не должен был тебе всего этого рассказывать.

Ника не знала, что сказать. Любые утешения, любые слова казались ей бессмысленными и неспособными выразить сочувствие. Она смотрела, как Грэм стоит, устремив взгляд на кружащую за окном метель, и пропускала через себя все чувства, что он сейчас испытывал. В эти мгновения его эмоции приоткрылись, и Нику захлестнула старая, но не утихшая боль. Как должен был чувствовать себя девятилетний мальчик, разом лишившийся всего — и родителей, и брата, и деда, оказавшись в безразличных стенах детского приюта?

Теперь она действительно его понимала. Одинокая ранимая душа, из-за жестокости и безразличия сковавшая себя железным панцирем. Ника прекрасно понимала, что он рассказал далеко не все — кратко, без подробностей, избегая описания собственных переживаний. Ему было по-настоящему тяжело, но он сумел преодолеть все трудности, подняться в обществе и не только стать первоклассным магом с высоким титулом, но и остаться человеком.

Вместе с состраданием Нику затопила волна тепла и какой-то особой нежности. Она смотрела на лорда, в напряжении стоящего у окна, и, решившись, медленно поднялась с места и приблизилась к нему.

Почувствовав это, Грэм обернулся. Его лицо вновь приняло привычное выражение, глаза смотрели насмешливо, а губы были изогнуты в полуулыбке.

— Можешь считать, что ты этого не слышала. Надо разбираться с насущными проблемами, а не заниматься самокопанием.

— Я…

— Вам ведь уже сообщили, что в горы мы должны ехать уже следующим вечером? — спросил Грэм, отходя от окна. — Расположимся там соответственно плану и заранее подготовимся. Поэтому сейчас тебе лучше лечь спать и отдохнуть. Ближайшие дни будут трудными.

Ника осталась стоять на месте.

— Иди в спальню. На окнах хорошая защита, портал в эти покои тоже никто не откроет. Я буду в гостиной, Рик в коридоре. Не бойся, сюда никто не проникнет.

Глаза лорда на миг вновь затянулись поволокой воспоминаний.

— На этот раз я не допущу, чтобы с дорогим мне человеком что-то случилось.

Ника сделала несколько шагов по направлению к смежной комнате и внезапно остановилась. Неужели после всего, что он для нее сделал, она просто так уйдет и оставит его одного? Ей надоело прятаться от самой себя, и осознание того, что возрождения дракона они могут не пережить, только укрепило ее решимость. Она знала, что если сейчас уйдет, то потом будет жалеть.

Ника резко развернулась и стремительно подошла к лорду. Она успела заглянуть ему в глаза, прежде чем обвила руками шею, и, притянув к себе, коснулась губ уверенным поцелуем. Всего на доли секунды она уловила его изумление, после чего Грэм ответил. Обжигающие ладони заскользили по обнаженной коже спины, Ника запустила пальцы ему в волосы, стремясь стать еще ближе. Поцелуй стал более настойчивым, и она вкладывала в него все те чувства, что сейчас испытывала. Страсть, нежность, желание утешить — все смешалось, превратившись в бешеный, сводящий с ума коктейль. Чувства лорда были по-прежнему приоткрыты, и, улавливая его ответное желание, Ника совершенно теряла голову, забывая о реальности. Порвались цепочки, украшающие вырез на спине, с тихим звоном покатились по полу мелкие жемчужинки…

Резко прервав поцелуй, Грэм жадно всмотрелся в ее лицо и хрипло произнес:

— Если это из-за сочувствия и того, что я рассказал…

— Я люблю тебя. — Наконец Ника смогла озвучить то, в чем долгое время боялась признаться даже себе. — Люблю тебя… Тайрон.