Ольга Кузьмина - Исполнение желаний [СИ]

— Красивое представление, маг. Но не слишком ли ты утомил себя? Не желаешь отдохнуть?

Голос Шантака гулко отдавался под куполом. Эйден пошатнулся, его едва не стошнило. Огромное гнездо отца птиц благоухало, как скотобойня в жаркий день. Сам Шантак был едва виден в зловонной темноте.

— Я пришел не отдыхать. Мне нужны ответы, Шантак.

— Ты не в меру дерзок, чужак. Но спрашивай, я отвечу.

Такая покладистость не понравилась Эйдену. В ней скрывалось предвкушение.

— Зачем ты насылаешь на людей кошмары?

— Это часть моего соглашения с древними богами. Я обеспечиваю пищей их, а они — меня.

— Так это тебе идут все жертвенные животные, — понял Эйден, — Богам нужны только эмоции. Но почему страх?

— Тех, кому нужно что-то другое, мало. И они редко просыпаются.

— А почему люди не уходят из города?

— Люди ленивы и боятся перемен больше, чем уже известных кошмаров. Инкванок — богатый город. Боги дают людям всё, что им нужно. Они привыкли к роскоши, маг. Им страшно оставить всё это.

— И куда же деваются те, кого похищают тени?

— В разные места. Но в основном, к Ньярлатхотепу. Последнее время он стал требовать больше жертв. Ты тоже отправишься к нему, маг. В наказание за то, что заставил бога голодать.

Шантак шевельнулся. Эйден приподнял ладони.

— Подожди. У меня есть последний вопрос. Хастур тоже получает дань с Инкванока?

— Хастур? — Шантак поднялся на ноги. — Нет, ему это не нужно. Но он связан договором. Древние не воюют друг с другом. Твой бог отправил тебя на смерть. Так же, как и остальных своих магов.

Выпад острым клювом был таким стремительным, что Эйден едва успел отскочить. Он ударил — всем огнем, что еще оставался в запасе. Крик Шантака оглушил Эйдена, он упал, прижавшись к парапету. Гнездо запылало, Шантак горел чудовищным фениксом. Снаружи слышались вопли ужаса. Эйден с трудом приподнялся, задыхаясь в дыму, и понял, что сил на спуск уже нет. Ни слезть, ни спланировать не получится. И тогда он просто кинулся вниз.

«Какой самоубийственный героизм».

Эйдена схватили когтистые лапы. Дракон сделал вираж вокруг колокольни и взмыл в небо.

— Дей?!

«Благодари свою судьбу, Эйден, за то что она свела тебя с Дариной. Это ее желание я сейчас выполняю, спасая тебя».

Внезапно Эйдену стало очень холодно. И тут же дракон разжал лапы. Эйден полетел во тьму и рухнул в воду. Это было так неожиданно, что он камнем пошел в глубину, даже не пытаясь плыть. Но вдруг кто-то схватил его за руку и дернул вверх. Через пару секунд Эйден вынырнул на поверхность и закашлялся.

— Какой хорошенький! — вокруг раздался переливчатый смех.

Эйден помотал головой, отбрасывая с глаз волосы. Вокруг него были ясные летние сумерки, лес, озеро и хоровод русалок. Этих созданий Эйден узнал сразу. А еще он узнал само место, хотя видел его только мельком. Русалки кружились вокруг, явно не собираясь отпускать так кстати свалившегося с неба парня. «Наиграются и утопят», — понял Эйден. Вдруг очень сильно захотелось жить.

— Вольх… — Эйден с трудом перевел дыхание, — Мне к нему нужно…

Русалки перестали смеяться, разочарованно завздыхали и расцепили руки, пропуская его к берегу.

Дарина прилежно осваивала науку обращения со скатертью-самобранкой, когда в дверь постучали. Вольх насторожился. Вход в его дом отыскать было непросто.

— Ну входи, гость дорогой, — Вольх поиграл когтями.

— Эйден?! — Дарина сорвалась с места и кинулась к магу, с которого ручьем текла вода.

— Быстро тебя Дей вытащил, — Вольх принюхался и скомандовал: — Раздевайся! Всю одежду — в печь! Не то слетятся сюда… всякие.

Через четверть часа Эйден уже сидел за столом в теплой рубахе и пил горячий ароматный чай, а Вольх ворчал, что такие гости скоро весь его гардероб растащат.

— Угощайся! — сияющая Дарина придвинула Эйдену тарелку с пирогами.

Он откусил кусочек и поторопился глотнуть еще чая.

— Оригинальный рецепт. Соль в них вместо начинки?

Дарина ахнула, попробовала пирог и чуть не расплакалась.

— Да что же это такое? Третий раз пытаюсь — и только с виду красивые, а есть невозможно!

— Научишься, куда же ты денешься, — Вольх постучал по скатерти. — Свернись!

Белоснежная, с красными узорами по краю скатерть послушно свернулась. Эйден едва успел ухватить свою кружку.

— Развернись!

На этот раз на столе возник кувшин, от которого умопомрачительно пахло медом, два кубка внушительных размеров и блюдо с дымящимися пирогами. Дара посмотрела на кувшин и понятливо поднялась.