Алексей Свадковский - Право на жизнь [СИ]

– Мы и не собирались так рисковать, – пожал я плечами. В принципе, предложенное нагом меня вполне устраивало. Мы получали проход и прикрытие в нужном нам мире, да еще и дополнительного бойца. Пусть и теряя возможность в перспективе получить основную награду, но я и так на нее не рассчитывал. Так что пусть забирает.

– Я согласен, – наконец взвесив еще раз все «за» и «против», ответил нагу.

Довольный змей отсалютовал мне бокалом и, неспешно сделав глоток, с улыбкой ответил:

– Я пришлю тебе договор…

*****************

Портреты на стене – картины, написанные зачарованными красками и незримой нитью связанные с теми, кто на них изображен… В свое время всем показалось замечательной идеей их заказать: Игра Хаоса непредсказуема. Рейды, походы, рискованные вылазки… Бывает, что ты годами не можешь увидеть друзей, но когда возвращаешься домой, и тебя приветствуют оживленные магией художника образы близких, становится легче, как будто твой друг хоть на миг, но оказался рядом… Кен Ши обмахивается веером, старина Роуген, слегка согнувшись, привычно натачивает клинок, Боурис приветствует вошедших поднятым бокалом вина.

Портрет, внезапно выскользнувший из рук, с грохотом падает на пол, и Калиссана, пытаясь сдержать предательскую дрожь в руках, нагибается, чтобы его поднять.

В тот миг, когда последние капли жизни покидают хозяина портрета, волшебная картина застывает в вечной неподвижности, изображение гаснет, теряя краски, но не сразу. Оно как будто дает друзьям возможность проститься. И ни у кого не поднимается рука снять портрет, пока цвета не покинут холст окончательно. Да и потом это всегда было тяжелой ношей главы клана…

– Кали, давай помогу, – Меджех старался говорить спокойно, но не мог: он смотрел на пустые места, оставшиеся на месте портретов погибших друзей, и горечь утраты туманила разум. Слишком много их ушло. Турнир собрал свою жатву, кровавым молохом стребовав дань с их и без того немногочисленного клана. Будь проклята эта Игра! Боль сжимала острыми когтями сердце… Можно привыкнуть к чужим смертям: когда их слишком много, это перестает тебя трогать, становится обыденностью… Но все меняется, стоит смерти коснуться тебя самого. Он не был готов опять терять близких и, глядя на потемневшие портреты друзей, чувствовал, как внутри вместе с каждым из них умирает какой-то крохотный, но бесконечно важный кусочек его души. Смерть, смерть, смерть… Проклятое безумие Игры!

Почему Смеющийся Господин никак не может насытиться другими смертями, заставляя и их сгорать в разожженном им самим же огне?! Неужели ему мало тех жизней, что бросают ему ежеминутно Игроки? Проклятое чудовище! У кота и так не осталось почти никого – Рэн, Сая, Кали… А когда погибнут и они, он останется совсем один, с зияющей дырой там, где раньше было сердце.

– Медж, идем, – голос Калиссы словно солнечный луч вырвал его из тьмы отчаянья. – Нам нужно снять еще два портрета.

Зал Памяти – сюда заходили редко, да и не слишком-то любили это делать.

Здесь, в полумраке, они, не разговаривая, торопливо развешивали портреты погибших друзей, словно боясь, что лишние слова могут потревожить покой ушедших, прервать их сон, раскрыв уже мертвые глаза. Душно. Темно. Выйдя оттуда, Меджех облегченно выдохнул.

Стараясь разогнать тяжесть на душе, он заговорил с Кали о делах:

– Мы уходим в долгий рейд. Скорее всего не появимся здесь больше года, если вообще выберемся живыми. Рэн просил, если есть возможность, вернуть часть долга за делвмерейн немного раньше. Кали, нам очень нужны эти дайны для подготовки рейда, и я прошу тебя с пониманием отнестись к его просьбе.

Калисса немного потеряно взглянула на Меджеха и долго молчала, прежде чем заговорить.

– Мертвым память, а живым время. Дела, суета…

– Кали, я…

Слова Меджеха были прерваны нервным взмахом руки.

– Я понимаю, я все понимаю. Идем, посмотрим, что можно сделать.

Дорога до кланового хранилища не заняла много времени. Калиссана открыла его своим ключом и, позвав Меджеха за собой, показала на лежащие в специальной нише стопки карт:

– Это трофеи с Турнира, пока выставленные на продажу внутри клана, потом остатки проведем через карточные дома. Посмотри – может быть что-то покажется интересным. А я пока выясню, что у нас осталось в клановой казне.

Меджех без особого энтузиазма начал перебирать карты, не слишком надеясь что-либо найти: всё стоящее Игроки, как правило, оставляют себе.