Али Алиев - Леший [СИ]

— Леха, не бейте их. Просто забирайте заложников и выходите. Я отвлеку. — Говорю я довольно пафосно. — Миша на выход.

— Прекратить атаку, кричит полкаш.

«Красавчик».

Не думал, что столь интересное умение, я использую так. Но тоже неплохо. Девушки отвлекаются от своих жертв. Медленным шагом, они начинают идти ко мне. А я становлюсь поближе к баллонам. Девушки — монстры приближаются. Но приближаются слишком медленно.

— Да хорош задницей вертеть! Идите уже сюда!

Первая уже разрывает мою куртку, вместе с рубашкой. Ну и силища, а остальные все еще тянутся. Леха с ребятами, в огромном темпе забирают всех живых и вытаскивают в коридор. Вот чем мне нравится спецназ. Сначала выполнил, а только потом спросил.

Все пленники уже вышли. А вот вампирши еще не все подошли. Правда, видно их смутно. Ладно, не страшно. В меня уже впилось, порядка двадцати клыков. Сознание уходит постепенно. Они меня просто поедают. Кажется, я что-то не учел. Их слюна содержит что-то успокаивающее. Меня просто уносит. Они меня сейчас просто съедят. Съедят как кусок мяса. Я для них просто корм…

Корм?! Я?! Хренушки.

— Я. Вам. Не. Корм! — Ярость разливается по мне, сжигая все в округе. Ужасный писк разрезает ночь. Вампирша, подошедшая первой, отрывается от меня. Внутри ее глотки лава. Она горит изнутри. Она горит снаружи.

«Щит».

Вовремя. Взрыв баллона раскидывает всю толпу, отбрасывая заодно и меня к стене. Удар.

— Леший! Леший ты жив?!

— Хватит, Лех. Меня сейчас от такой тряски стошнит. — Шучу я, открывая глаза.

— Жив! Жив чертяка! — Обнимает меня полковник.

— Задушишь же!

— Не задушу. Если ты после этого ада выжил, я тебя точно задушить не смогу! А на счет тряски, ты же моряк!

— Ох, полковник. Штормит меня что-то.

Надо подняться. Плечо солдата очень вовремя появляется слева от меня. Справа держит Алексей.

— Что с остальными?

— Все живы. Двоих еле вытащили. У Пермищука и Талиева оказались заклинания исцеления. Остальных тяжелых уже отправили в лагерь. Должны дотерпеть. А все кто остался, может и сам передвигаться.

— Вот и ладненько. Мишка как?

— Медведь что ли? Да что с ним сделается? Бегает вон, раненных тварей добивает. Слушай, ты, что там такое применил. Они же на тебе места живого не оставили. Вон весь крови, одежда изорвана. Хорошо портупея крепкая, иначе лишился бы ты своего достоинства.

— У меня реген. Отрастет.

— Аааа. То-то же раны так быстро затягиваются. Но регенерация не панацея. Голову оторвут, никакая регенерация не поможет.

— Это да.

Разобравшись со всем, мы вышли на улицу. Ночь. Такая приятная, свежая ночь. Как же классно вот так медленно идти. Никуда не спеша, ни о чем не думая.

— Так, я что-то не поняла. Пришел ночью, пьяный, голый, весь в царапинах. Что это значит?

— Тань, дай поспать!

— Ты уже полчаса не спишь. Я же вижу. Валяешься только с закрытыми глазами.

— Уффф. Ну ладно. — Я открыл глаза. Сна действительно не было. Просто все эти события настолько вымотали, что хотелось просто полежать в тишине.

— Так ты где был? И где твоя одежда?

— Ты сама знаешь, где я был. А одежда была уничтожена в бою.

— Ну да, в бою. Мне ребята все рассказали. Как ты геройски пошел против толпы голых девок. Как они там лобызали тебя всего. Как ты не сопротивлялся, и какие они фигуристые были. Все рассказали. Что, не осилил пару сотен ш…х?

— Таня! — Я хмуро глянул на свою подругу, но в глазах ее играл только озорной огонек. Злость тут же схлынула. Я захватил девушку за шею, и притянул к себе.

— Опять ты на рожон лезешь. Тебя совершенно твоя жизнь не заботит? — Уже серьезно проговорила моя спутница.

— Заботит. Но ты сама подумай. Даже если бы я умер, умер бы только один человек. А если бы я не сделал того, что сделал. Сколько бы погибли?

— Семьдесят пять. Это если считать вместе с солдатами.

— Вот видишь.

— Но знаешь, мне твоя одна жизнь, дороже сотен других.

— То для тебя. А ведь у каждого из этих семидесяти пяти, есть кто-то, для кого он так же важен как я для тебя.

— Мне плевать! Перестань рисковать собой! Ведь однажды тебе может не повести!

— Не обещаю, но постараюсь.

— Ты каждый раз так говоришь, только ну нифига ты не стараешься!

— Тань, «человек есть то, что есть его принципы». Если однажды я поступлю иначе, это буду уже не я.

— Как же ты жил до этого конца света.

— Так и жил. Один. В лесу.

— Тук тук тук. — Раздался стук по деревянной двери.