Сергей Плотников - Баронет [СИ]

Первые свежие свидетельства присутствия людей нашлись только на следующем поле — оно располагалось через узкий, очевидно специально оставленный нетронутым при расчистке перелесок. Я не агроном, но достаточно один раз съездить в то же Подмосковье, чтобы увидеть, что и у нас так делают — зачем-то разделяют сельхоз-зоны с помощью деревьев [8] Лесозащитные полосы — очень эффективная мера борьбы с выветриванием почв. Кроме того, деревья создают естественную преграду ветру и зимой, задерживая снег на полях, отчего достигается нужный уровень влажности почвы. Особенно подобные посадки актуальны в степной зоне, но и в средней полосе России востребованы. Кроме того, подобными посадками от сельхозугодий отсекают автомобильные и железные дороги, снижая вредное влияние выхлопов на посадки. . Причём если ближнее к лесу свободное пространство как поросло за лето травой, так и ушло под осенние дожди и зимние холода, то второе явно косили. Стога с сеном расположили у дальней кромки поля, и часть уже свезли — к ближайшей деревне, вестимо. Отлично, хоть с месторасположением наконец определюсь!

Добраться до людей оказалось не так-то просто — пришлось миновать ещё два поля с покосами, потом обогнуть по краю полностью распаханное поле, чернеющее ничем не прикрытой землёй — и только потом, после очередного перелеска, я увидел расположившиеся на пригорке деревенские дома. Над крытыми соломой крышами поднимались дымки, колея под ногами к тому моменту незаметно превратилась в настоящую дорогу — впитала боковые ответвления, как река притоки. Уже у самой околицы мы нагнали небольшое смешанное стадо: коровы, овцы, несколько коз — и мальчишка-пастух, так и застывший с открытым ртом при виде Маши.

— Большое село, — поделился я с дочкой кузнеца очевидным наблюдением. — Больше полусотни домов.

— На наше похоже, — вполголоса отозвалась девушка, оглядываясь. — Только у нас частокол ещё был, а тут нет.

— Видимо, не от кого защищаться, — интересно, а волки местных не напрягают? Интересно, доски тут особо не в ходу, большинство заборов — или просто два тонких бревна, закреплённых на столбах, или классические плетёные тыны. — Хмм, смотри-ка, у нас уже эскорт. И, кажется, это твои поклонники!

Стайка мальчишек, среди которых я узнал ранее встреченного пастушка, «незаметно» следовала в некотором отдалении от химер. И когда только стянуться успели? Наши кобылы перешли с рыси на шаг, потому у «преследователей» хватало времени не только не отставать, но и прямо на ходу выяснять отношения, то и дело тыкая руками в сторону сопровождающей меня закованной в полированную сталь фигуры.

— И так мы тоже делали, — на мордашке моей спутницы одновременно боролись смущение и ностальгия.

— Помню-помню. И в трактир за паладином сунулись, — я привстал на стременах оглядываясь. — Которого тут нет. Эй, ув… кхм! Да-да, ты — поди сюда.

Надо отвыкать от республиканских привычек, что-то мне подсказывает, что никто здесь лидскую вежливость не оценит. Даже если этого конкретного крестьянина уважать есть за что.

— Ваше благородие, — мужик, на которого я указал, подошёл с явной неохотой, но ослушаться не попытался. Мы добрались до центра деревни — уже знакомого фасона круглой площади с колодцем и вкопанным по центру высоченным деревянным столбом. Взрослые селяне по пути тоже встречались — в основном копошащиеся во дворах за своими заборами и немедленно низко кланяющиеся, стоило им заметить пару всадников в плащах. В одежде с жителями Балота я особого различия не заметил, хотя, надо сказать, что селяне из Белой Лепки выглядели куда богаче.

— Нам нужно в поместье Бертран, как туда добраться — знаешь? — задавая вопрос, я продолжал осматриваться, и вдруг наткнулся взглядом на знакомый символ над дверью одного из выходящих на площадь домов. Единственное, почему я сразу его не заметил — материал: потемневшее дерево резной фигуры было ровно того же цвета, что и стена, на которой та висела. — Это что у вас что, своя церковь есть?

Уж характерную форму Белого Меча, символа Белой Церкви я точно не узнать не смогу.

— Часовня, — земледелец немедленно подбоченился и даже слегка напыжился. — Светлый рыцарь его светлости каждые три седьмицы приезжает, значит, проповеди читать и благословения раздавать!

— Светлый рыцарь — это паладин, что ли? — я обменялся недоумёнными взглядами с Машей. Вот, блин, и захолустье!

— Паладин — это когда осенённый Светом закончит обучение, а пока, значит, не закончил — светлый рыцарь, — наставительным тоном пояснил простолюдин, опередив моего оруженосца. Правда, мужик, надо отдать ему должное, быстро вспомнил, кто он и кто собеседники и немедленно добавил совсем другим голосом. — Так нам он сам объяснял, значит, ваши благородия, а я, стало быть, повторил.