Ирина Шевченко - Судьба на выбор

Но он не пришел.

В Трелони увлеченно готовились к празднику, так что происшествие со сквайром и деревенской учительницей, в результате которого оба чудом остались живы, никого не поразило. С куда большим жаром обсуждали, что старший плотник поранил руку, и неизвестно, успеют ли подмастерья соорудить без него ярмарочные помосты.

Джесмин, конечно, повздыхала, поохала, потискала подругу. Но ведь все остались живы, а значит, был двойной повод радоваться и со всей деревней готовиться к гуляньям.

Талула сказала, что от той бесстыдной девицы ничего хорошего ждать не стоило, и принесла огромный кусок пирога. Только есть его Гвендолин вновь оказалось не с кем.

Все та же Талула пересказывала слова своей родственницы Клары, работавшей в замке. Выяснилось, что хозяин сейчас очень занят. Каждый день ему приходило множество писем, и, если он не сидел в кабинете, читая их и составляя ответы, то ездил в город. Слуги шептались, что к «той альде»…

Но можно ли верить слугам и слухам, а тем более слухам, которые разносят слуги?

Джесмин и Талула уговаривали ее так долго и настойчиво, что у Гвендолин исчезли все сомнения. Ну разве она увидит такое в столице? Да, там тоже проводятся маскарады, и об одном из них она даже писала в романе, подключив воображение и вспомнив мамины рассказы. Однако если исходить из того, что Гвендолин было известно о ее дяде, он тот еще нелюдим и едва ли захочет сопровождать ее на подобные мероприятия, особенно узнав, какой фокус она выкинула, сбежав из пансиона. А прочих связей у нее не имелось — ни родных, ни друзей, ни знакомых.

Одна в целом мире.

Встряхнувшись и отогнав тоскливые мысли, Гвендолин с головой ушла в подготовку к празднику. Платье она выбрала то же самое, что уже надевала на прием в особняке альда Линтона и в день рождения Джесмин, поскольку другими нарядами, годящимися на роль праздничных, обзавестись не успела. А маску ей преподнесла дочь старосты, сопроводив подарок комментарием: «Мало ли, а вдруг тебе захочется кого-нибудь поцеловать!»

— Сомневаюсь, — отозвалась Гвен, примеряя перед зеркалом украшенную перьями и блестками зеленую — под цвет платья — полумаску, оставляющую нижнюю половину лица открытой. Собственное отражение вдруг показалось принадлежащим кому-то другому. Совершенно иной девушке. Смелой, решительной, не чета прежней.

— Помочь тебе с прической? — предложила Джесмин.

— Нет, спасибо, сама справлюсь.

— Тогда увидимся на празднике!

Сложную прическу Гвендолин решила не делать, но и привычный строгий пучок с платьем и маской никак не сочетался. А потому она попросту распустила волосы, позволив им свободно ниспадать на плечи и спину. Облачилась в платье, спрятала маску, для которой еще не пришло время, в сумочку на поясе и вышла из здания школы, ощущая, как замирает сердце в радостном предчувствии чего-то хорошего, что ожидало ее впереди.

На празднике собралась вся деревня Трелони, но много оказалось и приезжих. Торговцы разложили на столах разнообразные товары, от которых рябило в глазах. Почтенные матери семейств расхаживали, присматриваясь и торгуясь. Ребятня носилась вокруг. А молодежь больше привлекали другие увеселения.

Несколько юношей и девушек, включая дочку старосты, наряжали весеннее дерево, которое представляло собой высокий шест, установленный вертикально посреди широкой площади.

— Присоединяйся! — Джесмин бросила Гвен моток разноцветных лент. — Видишь, как красиво?

— Красиво, — согласилась она. Ярко, празднично. Весна, обновление. Словно обещание счастья и новой жизни для каждого.

А для нее наступало время, когда закончатся дни, проведенные в Трелони. Вот только об этом пока никто не знал и даже не догадывался. Разве что Эмрис Торнбран. Но ему-то что? Гвендолин вернет ему шар и уедет, а он отыщет для себя новое развлечение.

Поймав себя на том, что ищет его взглядом среди толпы, Гвен вздохнула. Что благородному альду — да еще и магу — делать на деревенском празднике? В здешних местах он не пользовался людской любовью, и как почетного гостя его, в отличие от Карлиона Линтона, едва ли пригласили.

Сквайр должен был приехать позже — к началу выступления заезжих артистов. А пока всех вокруг переполняло радостное нетерпение. Покончив с украшением весеннего дерева, которое теперь обвивали не только ленты, но и венки из свежесобранных цветов, Джесмин потащила Гвендолин к качелям и каруселям, привезенным из города. Не слушая возражений, усадила на деревянную лошадку, которая тут же стронулась с места. На мгновение Гвен зажмурилась, ощутив летящий в лицо теплый ветер, который раздувал волосы, точно пушинки одуванчика.