Морган Родес - Книга духов и воров

Надежда затеплилась в душе Крис.

— Значит, ты сможешь освободиться от него, если снова рассуждаешь логично?

— Нет. Мои мысли все еще неясны и ненадежны. Боюсь, метки продолжат и в дальнейшем сильно действовать на меня, как и положено. Я выбрал это общество, Крис, потому что то, что сделал Маркус со мной, сделало меня его соучастником. Но то, что я увидел за эту неделю…после того, как ты ввязалась во все это…словно я как — то очнулся от долгого — долгого сна. Я не мог позволить ему навредить тебе или Бэкке. — он мягко взял Бэкку за руку. — И я не позволю вам следовать за мной на этом пути тьмы. Уходите, пока у вас есть возможность. И заберите это. — он поднял Кодекс с пола и протянул Крис. — Если Маркус и вправду умрет без нее, пусть умирает.

Крис цеплялась за его руку, пока он помогал ей зайти в лифт.

— Пойдем с нами.

Он качнул головой.

— Не могу. Я сделал свой выбор. — он погладил ее по щеке, затем потянулся и сделал то же самое Бэкке. — Я люблю вас, люблю обеих. Пожалуйста, не забывайте этого.

И двери лифта закрылись.

Когда Фаррелл пришел в себя, Дэниел Хэтчер все еще стоял возле мертвого тела Лукаса. У него промелькнула мысль, что он ждет, чтобы убить и его.

— Пошли встретимся с Маркусом. — сказал вместо этого Дэниел. — Я скажу ему, что во всем виноват Лукас: побег, украденная книга. Все.

— Почему я буду врать в твою защиту?

— Потому что ты вряд ли захочешь, чтобы упоминалось имя твоего брата.

«Дьявол, что здесь Адам делал?» — подумал Фаррелл. И поднялся с земли.

— Ладно. Говорить будешь ты.

— Хорошо.

Так Дэниел и Фаррелл предстали перед Маркусом, сидевшим за столом в библиотеке. Бессмертный очень внимательно слушал версию Дэниела.

— Мы вернем Кодекс обратно. — закончил Дэниел. — Клянусь.

По лицу Маркуса невозможно было что-нибудь прочесть, но получить книгу, самый желанный предмет, а затем потерять ее за такое короткое время… Фаррелл знал, Кинг точно в ярости.

— Я никогда бы не предположил, что мистер Баррингтон предаст нас сегодня. — внушительно произнес Маркус. — Но я однозначно согласен, что его смерть заслужена.

Фаррелл сконцентрировался на холодном спокойствии меток Маркуса, чтобы удержаться от комментариев о том, что произошло в действительности. Он держал фокус на дыхании, медленном и ровном, уме, чистом и спокойном. Если Маркус спросит его прямо, что произошло, он расскажет правду. И будет умолять простить брата и надеяться на снисходительность Маркуса.

— Меня, Дэниел, все еще беспокоят две вещи. — Маркус положил локти на стол и сцепил пальцы вместе.

— Какие?

— Зачем Лукасу помогать двум девушкам, которых он даже не знает? В чем мотив? И даже если мистер Баррингтон в каком — то порыве нерационального сочувствия помог двум твоим дочерям сбежать чисто из доброты душевной и по собственной инициативе, почему же он позволил им исчезнуть с книгой, которая, как ему хорошо известно, мне необходима?

— Не знаю, что нашло на Лукаса. — ответил Дэниел. — И я не особенно расспрашивал, прежде чем свернуть ему шею.

Маркус кивнул.

— Возможно, я не точно сформулировал вопрос. Ты, в отличие от мистера Грейсона, знаешь наверняка, что у меток есть один весьма полезный нюанс. Когда бы я ни задал вопрос тому, кто имеет две и более метки, то всегда получу полный и правдивый ответ.

В груди Фаррелла что-то сжалось.

— Так что давайте попробуем еще раз, ладно? Есть ли твой вклад в побеге Кристалл и Ребэкки?

Челюсть Дэниела напряглась, будто он боролся с рвавшимся с губ ответом.

— Да. — проворчал он наконец.

— Понятно. Должен ли я понимать, что ты начал сражаться против меток, данных тебе?

— Да. — теперь слово вылетело, как шипение.

— Если бы я предоставил тебе выбор, учитывая открывшиеся смягчающие обстоятельства, хотел бы ты покинуть общество и вернуться к семье?

— Да.

Маркус продолжал оставаться бесстрастным, и неизвестно удивили ли его ответы или нет.

— Один последний вопрос, Дэниел. — Маркус откинулся на спинку стула, разглядывая стоявшего перед ним человека сузившимися глазами. — Ребэкка Хэтчер — моя дочь?

Глаза Дэниела округлились.

— Что? Она…? — он тряхнул головой, будто пытаясь уверенно «нет», но слова не шли к нему. — Я…я не знаю.

— Нет. — отозвался Маркус. — Я и не предполагал, что ты будешь знать.

Маркус поднялся, вышел из-за стола и встал перед одним из самых преданных членов общества.