Адам Кристофер - DISHONORED - Возвращение Дауда [litres]

В этот момент появились остальные. Шесть человек, по трое с каждого конца переулка. Все были одинаково одеты – на всех была своего рода униформа, состоящая из длинного темно-синего плаща, как у агента, с высоким стоячим воротником; на всех широкие пояса, темные брюки заправлены в высокие сапоги. Все они были вооружены пистолетами с необычно короткими стволами. Приклады были изготовлены из металлических рам, полых и потому достаточно легких.

Мужчины приблизились и направили свое оружие, выглядевшее довольно мощным, на бандитку. Агент Норкросса убрал клинок обратно в ножны, которыми служила его черная трость. Затем он жестом указал людям в униформе:

– Отведите ее в дом. Мы вас догоним.

Один из людей – видимо, главный, хотя Дауд не заметил знаков различия – кивнул.

– Сэр, – произнес он, – вам нужно сопровождение?

Агент посмотрел на Дауда.

– Думаю, я в достаточно надежных руках, – он подошел к телу молодого человека и слегка пнул его. – Возьмите этого тоже. Был еще третий, но он сбежал.

Офицер кивнул:

– Хотите, чтобы мы начали розыск?

Агент помотал головой:

– Это не обязательно. Напротив, так даже лучше. Пусть доложит своему начальству.

Он изучающе взглянул на Дауда.

– Я предвкушаю их ответ.

Офицер отдал распоряжения своим подчиненным. Двое охраняли задержанную, еще двое подняли тело молодого человека, затем все устремились прочь из переулка. Дауд наблюдал за ними в недоумении. Затем он покачал головой и приблизился к агенту:

– Слушай, я не знаю, что тут происходит, но ты сказал, что отведешь меня к Норкроссу. Что бы ни значил весь этот цирк, я хочу напомнить тебе об этом обещании.

Агент поправил шапку, которая каким-то образом осталась на месте во время драки. Затем он снова извлек из-под плаща монокль и посмотрел на Дауда. Его увеличенный глаз нацелился на левую руку Дауда. Взгляд на несколько секунд задержался на ней. Затем агент развернулся, оставив монокль болтаться на цепочке.

– Иди за мной.

Дауд подался вперед, схватил собеседника за плечо, развернул его и вцепился пальцами в плащ около шеи, подтянув его лицо к своему.

– Веди меня к Максимилиану Норкроссу сейчас же!

Агент сперва рассмеялся, потом закашлялся, поскольку хватка Дауда грозила задушить его.

– Но дорогой мой друг, – произнес он, – я и есть Максимилиан Норкросс. Так что, будем заниматься делами или нет?

25-й день месяца Земли, 1852 год

«Знаменитый своими раскинувшимися зелеными холмами и туманными лугами, Гристоль представляет собой крупнейший из Островов и служит домом для половины населения известного нам мира. Большинство его жителей – простые люди, живущие в сельской местности, они разводят овец, буйволов и газелей ради мяса и шкур. Также здесь есть пять крупных городов, расположенных в разных частях государства».

Они ехали в электроэкипаже. Дауд слышал об этом виде транспорта, но никогда раньше не видел ничего подобного – если не считать того экипажа, в котором убийца в данный момент находился. Незатейливая угловатая машина являла собой некую смесь обычного экипажа на лошадиной тяге и железнодорожного вагона, имела большие широкие колеса и высокую подвеску, что делало ее подходящим транспортом для неровной местности.

Норкросс не уточнил, куда они едут, но приказал своим людям везти схваченную женщину «домой». Из этого Дауд заключил, что они следуют в резиденцию коллекционера. К его удивлению, путешествие заняло почти три часа. Сперва экипаж проехал по узким извилистым улицам Портерфелла, затем – по разъезженной дороге, которая вела на проселок в деревенской части Гристоля, где она совершала небольшой подъем – в холмистую местность, граничившую с городом. По мере того как они двигались вперед, Дауд сосредоточил взгляд на виде из окна слева, поскольку если бы ему удалось отметить ориентиры, он мог бы составить хоть малейшее представление о том, в каком направлении они едут и как вернуться обратно в Портерфелл, если придется делать это в одиночку. Но он бросил эту затею сразу же, как они выехали из города.

Прерывистый гул, который издавали широкие колеса экипажа, скользившие по мощеным улицам, сменился громким дребезжанием, когда подвеска транспортного средства начала компенсировать неровности рельефа. С вершины холма Дауд не увидел ничего, кроме освещенного луной болота – плоского, фактически ничем не примечательного пейзажа, который был покрыт не отличавшейся разнообразием приземистой растительностью и тянулся до самого горизонта. Спустя несколько миль пути по ровной прямой дороге ландшафт снова начал меняться – болотистая местность теперь то поднималась, то опускалась, экипаж качался, спускаясь в очередную долину, и чем дальше они продвигались, тем круче становились спуски. Норкросс сидел лицом к Дауду, спиной по ходу движения. Всю дорогу он молчал, и Дауд, который тоже был не в настроении разговаривать, не пытался прервать тишину. Время от времени Норкросс зевал, дважды за все время пути он доставал монокль и разглядывал Дауда, сжав губы. Его глаз, увеличенный линзой, двигался вверх-вниз. Дауд игнорировал его. В какой-то момент Норкросс наклонился вперед, выглянул в окно, затем опустился на сиденье и кивнул.